Александра Евлогиевна Мелодьева родилась в 1890 г. в г. Белеве Тульской губернии. Жила с матерью Александрой Антоновной Мелодьевой. Евгений Симеонович Мелодьев, дедушка А. Е. Мелодьевой, родился в 1810 (1811) г. в семье священника. В 1834 г. он окончил Тульскую духовную семинарию и был рукоположен к церкви святителей Афанасия и Кирилла Александрийских г. Белева. В 1838–1840 гг. был диаконом Христорождественской на Оружейной слободе церкви г. Тулы, в 1845–1881 гг. — священником Пречистенской церкви. Бабушку А. Е. Мелодьевой звали Ольгой Никитичной category custom writing service page. У отца Евгения и Ольги Никитичны было восемь детей: Василий (1842), Константин (1843), Евлогий (1852), Павел (1857), Параскева (1837), Клавдия (1838), Анна (1841), Екатерина (1849). Отец Евгений Симеонович скончался в 1881 г. А. К. Мелодьева, двоюродная сестра А. Е. Мелодьевой, была врачом-фармацевтом и надзирала за составлением лекарств по ее рецептам в аптеке Тульского Успенского женского монастыря. По сведениям «Памятной книжки Тульской губернии на 1893 год», ее отец, титулярный советник Евлогий Евгеньевич Мелодьев, исполнял в Тульском окружном суде должность судебного следователя по Белевскому уезду, а его брат, надворный советник Константин Евгеньевич Мелодьев, был смотрителем зданий Тульского императорского оружейного завода[1]. В Белеве проживала ее родная сестра Анна, работавшая домохозяйкой. Младший брат, Владислав, работал на винно-водочном заводе в Москве, жил на Самокатной улице; старший, Евсевий, был артистом в одном из театров г. Москвы, жил на Большой Афанасьевской улице, д. 8. кв. 81. Сестра матери, Серафима Антоновна Беломович, с дочерью Ниной жила в Югославии.
fixes it
У Мелодьевых было также имение в с. Ишутино Калужской губернии, состоявшее из дома, дачи, двух сараев, конюшни, амбара и 200 десятин земли, которых они лишились после революции 1917 г.
А. Е. Мелодьева окончила Белевское епархиальное женское училище и работала учительницей в школе 1-й ступени с. Маслово Березовской волости Белевского уезда. В 1924–1925 гг. она была заведующей Белевским художественно-историческим музеем.
В 1930 г., когда епископ Белевский Игнатий (Садковский) и его брат архимандрит Георгий были высланы в Усть-Вымьский исправительно-трудовой лагерь под Котласом, когда вслед за ними органами ОГПУ были арестованы и направлены в отдаленные места на разные сроки заключения большинство членов монашеской общины при Богородице-Рождественской церкви, священнослужителей и мирян г. Белева и Белевского уезда, А. Е. Мелодиева и другие члены общины при Богородице-Рождественской церкви, оставшиеся на свободе, оказывали помощь епископу Игнатию и другим заключенным братьям и сестрам. Связь с епископом Игнатием и его братом архимандритом Георгием, находившимися в ссылке, активно поддерживала А. Е. Мелодьева. Она писала им письма, сама ездила и организовывала поездки к ссыльным. Среди тех, кто ей помогал, были следующие белевцы: ее сестра — А. Е. Мелодьева, А. А. Боголюбова, А. И. Черноверская, А. И. Зотова, А. А. Еремина, монахиня Архелая (Токарева)[2], схимонахиня Августа (Защук)[3], сестры Селины, жены священников — Архангельские, монахиня Магдалина (Попова)[4], А. А. Сахарова[5] и другие. Сборы производились в Вознесенской единоверческой церкви, где служил священник Илья Троицкий, и в Георгиевской, где служил священник Алексей Ильинский[6].
Сохранилось письмо Елизаветы Ивановны Садковской, в котором перечисляются вещи и продукты, переданные сыну — епископу Игнатию: «Дорогой сынок Игнатий, посылаем тебе следующие вещи: сапоги холодные, валенки, ватное одеяло, брюки стеганые, вязаную фуфайку, чулки шерстяные, брезентовые рукавицы, перчатки вязаные, пара белья, полотенце, масло, 1 бутылку топленого масла, 1 кусок прессованного масла, 1 кусок круглый, 2 кило конфет, печенье домашнее, 2 куска туалетного мыла, 2 куска стирального мыла, чаю 50 грамм, 1 плитку шоколаду, 2 пакета с печеньем и конфетами. Любящая тебя мама»[7].
Епископ Игнатий благодарил свою мать Елизавету Ивановну и всех оказывавших ему помощь.
Сохранилось одно из множества таких писем: «Мама + Милую маму и детей, Мар[ию] Терент[иевну] и даниловских детей моих духовн[ых] благодарю за все присланное. В целости мною все получено. Ненужное возвращаю с Архелаей обратно. Благодарю и м. Наталью Богданову. Пусть пишет о даниловцах, об о. Симеоне [Холмогорове], о. Феодоре [Поздеевском] и о себе, как писала она раньше.
Сердечно благодарю за прислан[ные] гостинцы и за одежду и белевских благодетелей — м[онахиню] Сарру, семью Мелодьевых, Анну Ив[ановну] Черноверскую, Анаст[асию] Ив[ановну] Черкунову[8], А[лександру] И[вановну] Зотову, А. И. Попову, Евг[ению] М[ихайловну] Краус, певчих женск[ого] монастыря и Благословен[ного] храма, м. Магдалину [Попову] регентшу, о. Алекс[ия] Ильинского и прочих с ним отцов белевских, м. Августу [Защук], Марию и Елену Ив[ановну] Архангельских, Ан[ну] Алекс[еевну] Боголюбову и ея сестру, Соф[ию] Яков[левну] Ефимову и сестру ея, Катю Зимину, Ольгу Димитр[иевну] Яковлеву, Ольгу и Магдалину Алекс[андровну] Волчанецких, Серафиму Феодорову, Алекс[андру] Алексеевну Сахарову, м. Вассу [Свеженцеву][9] и всех сестер и братий страждущих, обе Кузнецовых и Поляковых семьи! — со скорбью и решительностью говорю об Алексие [Журавлеве][10].
Хвалю брата Макария [Кобякова][11] за его твердость и преданность и прочих братий и сестер с м[атерью] Инной [(Дунаевой)][12] и Рахилью [(Жилиной)][13].
Не разобрать одного письма.
С любовью читал письма Сарры, прочих, Мелодьев[ой] А[лександры] Ев[логиевны], о. Макария [Кобякова].
Всех благословляю.
Е[пископ] И[гнатий]»[14].
В 1930 г. в Белевское районное отделение Полномочного Представительства ОГПУ Московской области поступили сведения о том, что 9 сентября 1930 г. в Богородице-Рождественской церкви г. Белева иеромонах Макарий (Кобяков) и иеродиакон Сергий (Евсеев)[15] в 8–9 часов вечера собрали девушек прихожан, «среди которых повели антисоветскую агитацию, призывая не ходить в комсомол, а женщин не пускать своих дочерей на общественные собрания, называя Советскую власть бесовской, грабительской». Во время этого собрания вокруг церкви была «установлена охрана, состоящая из монашеского элемента». С декабря 1930 г. по 15 мая 1931 г. ситуация, сложившаяся в Богородице-Рождественской церкви, была в разработке ОГПУ. Агентурной проверкой было установлено, «что нелегальный монастырь, несмотря на то, что он прикрывается общиной верующих христиан, занимался последнее время и постригали в монашество. Цель объединения монашествующих элементов, как можно больше привлекать женщин-христианок и действовать на них своим гипнозом религии, небылицами и сновидениями для подрыва авторитета Советской власти и особенно против колхозов. Женщинам внушалось также пришествие антихриста. В Стефановской церкви до последнего времени наблюдался особенный прилив женщин. Помимо антисоветской агитации в церкви отдельными лицами монашествующего элемента вели агитацию и на улицах среди граждан, распуская среди них провокационные слухи о насильном закрытии Советской властью церквей, что таковая устраивает гонение на Церковь, публично раздавая иконы и другую церковную утварь». «Молодые монахи Алексей и Макарий в возрасте 25–27 лет, — читаем в обвинительном заключении, составленном 14 июня 1931 г., — сумели за последние месяцы привлечь на свою сторону подавляющее большинство пролетарской молодежи рабочих сушильного завода, совслужащих, почты горпо и учащихся… Часть пролетарской молодежи вскоре за последние месяцы уже регулярно посещала монастырь, а отдельные работницы сушзавода и учащиеся стали прислуживать монашкам: петь в церкви, ухаживать за головкой монастыря во время совершения торжественных служб и проч. После проповеди тут же в нелегальном монастыре монахом Макарием Кобяковым при активном участии всей головки монастыря устраивались беседы, в которых присутствующему монашествующему элементу и пролетарской молодежи преподавалось учение о житии святых, катехизис, проскальзывали фразы с резкой критикой существующего государственного строя»[16].
В ночь под 1 июня 1931 г., под День Святой Троицы, почти все члены общины при Богородице-Рождественской церкви были арестованы и репрессированы.
В феврале 1932 г. в ссылку к епископу Игнатию ездила монахиня Архелая. Перед тем, как ехать, монахиня Архелая заехала в Москву к матери епископа Игнатия Елизавете Ивановне Садковской. Она передала монахине Архелае теплые вещи для Владыки. На второй неделе поста монахиня Архелая приехала от епископа Игнатия в г. Белев и зашла к А. Е. Мелодьевой. Она привезла весть о том, что его, по-видимому, скоро отпустят, здоровьем он очень плох; видится часто с братом, хотя живут в ста верстах друг от друга[17].
4 марта 1932 г. состоялась следующая поездка монахини Архелаи. 13 марта она вернулась и заехала в Москву, где встретилась с Марией Владиславовной Гершевич, бывшей владелицей типографии в Белеве, и рассказала о том, как живется епископу Игнатию в ссылке. М. В. Гершевич направила письмо А. Е. Мелодьевой в Белев. «Посылаю Вам записочки оттуда, — писала она, — вести самые грустные, тяжелые; физически он страшно изменился, так что она, когда рассказывает, все время плачет; работа непосильно тяжелая, питание очень плохое; в лес уходят с утра в 4 часа за 6 верст, возвращаются в 8 ч. вечера; утром дается суп, вечером каша, в весьма ограниченно количестве, и на весь день 1 фунт хлеба. Тот случай был, конечно, вызван, падением дерева[18]; настроение, тем не менее, довольно доброе, хотя как-то стал более осторожен и всего опасается. Об Алексие [Журавлеве] здесь получены сведения, что он отправлен в Плавск в тыловую роту, то же что Скопин; чем объяснить такую неожиданную для него неудачу? Кончаю писать, по почте только что получила Вашу открытку и очень Вам за то благодарна; очень было приятно получить, сильно без Вас соскучилась. Надеюсь, что увидимся скоро, мечтаю 18-го отсюда выехать, вероятно, вместе с Катей. Письмо “оттуда” не вкладываю, так как оно у Кати, а я свое не хочу задерживать. У Ваших побываю перед отъездом; вот уж не ожидала такого известия и такой неудачи с поездкой Веры Ивановны, все было улажено, я была у них накануне предполагавшегося отъезда. Относительно денег я просила похлопотать Черноверскую, но она что-то стесняется, а мне не хочется в это дело вмешиваться. Крепко целую, моя дорогая. Сердечный привет всем Вашим, до скорого свидания! Ваша М[ария] Г[ершевич]. Николая Катя не застала; его отправили дальше за 300 верст. 1/14 марта»[19].
В июне и июле 1932 г. были также собраны посылки заключенным. В ссылку к епископу Игнатию должна была поехать М. В. Гершевич. Поездка, однако, не состоялась, так как в апреле органами ОГПУ было арестовано еще несколько членов общины. Аресты напугали А. Е. Мелодьеву, которая готовила поездку; монахиню Архелаю, которая в это время была в Белеве, скрыли сестры Селины[20].
А. Е. Мелодьева, не понаслышке и не из писем знавшая, но своими глазами видевшая обстановку в местах заключения, рассказывала о том, как живется заключенным в ссылке, что власть довела народ до отчаяния, лишила его своих пастырей. Она рассказывала о том, что ссыльных принуждали к непосильной работе, даже зимой в сильные морозы заставляли работать по 14–16 часов. Все это, по ее словам, делалось для того, чтобы погубить пастырей, довести их до смерти[21].
А. Е. Мелодьева хранила и читала стихи ссыльных монахинь, написанные в местах лишения свободы. В ее архивно-уголовном следственном деле сохранились два стихотворения.
«Стихотворение на память
Пережив немало всеми нами
Полночь Троицы Святыя
В самый тихий ночи час
Благодать Святаго Духа посетила, сестры, нас.
Когда мирно люди спали тихим, сладким сном,
А товарищи искали нас повсюду, Божьих пчел.
И везде-везде, повсюду нас решили отыскать,
И зачем людей невинных так старалися собрать.
Точно колокол средь ночи тишину стук нарушил,
Этот стук людей трудящих, мирно спящих, разбудил.
И мы в трепете проснулись. Боже мой, творится что!
Кто тревожно так стучится в наше тихое окно.
Дверь в испуге открываем — вот милиция идет
И преступников невинных, арестованных берет.
Мы же робко их спросили — разрешите что нам взять,
Но они нам отвечали — вас отпустят всех назад.
Им поверили как дети, и покорно все идем
И надеемся вернуться, ничего мы не берем.
Утром рано все проснулись — нас уж нету никого,
И родные со слезами ищут каждый своего.
Где вы дети, наши сестры, дорогие наши, где?
Мы сидим уже в подвале, за решеткою — в тюрьме.
Тихо Бога прославляли мы горячею душой
И друг друга утешали мы беседою такой.
Не смущайте себя, сестры, не страшитеся тюрьмы,
Здесь уж многие страдали, и не первые в ней мы:
И апостолы, пророки, и Предтеча Иоанн,
И Господь наш был, Спаситель, заключен в темницу Сам.
Что же нам тюрьмы бояться, когда был в темнице Бог!
Нужно только нам молиться, чтобы грешным нам помог.
Помоги, великий Боже, укрепи ты грешных нас.
Дай нам силы, дай нам веру, все терпеть в сей трудный час.
Пусть нас гонят в край далекий, отрывают от родных,
Мы надеемся на Бога, на молитвы всех святых.
Нам Сибирь — страна родная, с Богом нам и здесь свой край,
Вспомним всех святых страданья, и для нас здесь будет рай.
День подвижники трудились — ночь молилися в лесах,
Вот и мы в степях сибирских ночь проводим на снопах.
Ночь темна, снопов не видно, все нужно их собрать,
Надо ночку всю трудиться — очень мало дают спать.
Труд — такая же молитва, каждый вздох приемлет Бог,
Пусть труд будет со слезами о прощении грехов.
Прости, Боже, согрешенья и помилуй грешных нас,
Приими наш труд и слезы, дай нам радость в смертный час.
Дай нам радость вместо страха, мирна ангела посли
И от скорбной трудной жизни в место тихое всели.
Где святые прославляют вечно Бога и Творца,
Сладость райскую вкушают у Небесного Отца.
Подвизайтеся все сестры с верой в Бога до конца
И достойно пострадавших не лишит Господь венца»[22].
«Из тюрьмы.
Дума черная, печальная,
Не мути моей души.
Жизнь мою, свечу венчальную
Пред Богом, не туши.
Пусть свободы я лишенная
За решеткою сижу
И от близких отдаленная
Вдаль подчас с тоской гляжу.
Скорби нам Христом обещаны,
Тесный путь к нему ведет.
И в душе, крестом отмеченной,
Радость тихая поет.
Об одном ко Господу молитвы:
Под крестом да не паду
И чрез жизни зной, грозу и битвы
Торжествующе пройду.
Честь великая предложена,
Так могу ли я скорбеть
И одна мечта-молитва сложена —
Христианкой умереть»[23].
В свою очередь, православные белевцы посылали заключенным слова ободрения и поддержки. Сохранилось одно из стихотворений, адресованное заключенным, вот оно:
«В тюрьму.
Спаситель и Господь от Своего творенья
Вновь терпит клеветы, бренною рукой
Вновь заушается за жертву искупленья,
Томится за людей смертельною тоской.
Страстные дни — Господь томится снова,
И с ним тебе томится суждено.
Тебе, мой друг — избраннице Христовой,
Я шлю привет в темничное окно.
Украшенный чертог Господь Свой раскрывает
И Тайной вечери Своей
Тебя причастницей сегодня принимает
В число возлюбленных и избранных гостей.
В полунощи Жених зовет тебя с Собою —
Побдим! Ужель заснем печальным сном?
Нет! Как разбойник вскрикнем всей душою:
“Нас вспомни, Господи, во Царствии Твоем!”»[24]
В тяжелых условиях заключенные молились Богу об укреплении в страданиях. Сохранилось несколько молитв, составленных в местах лишения свободы:
«Воистину Отче Всеведущий! Ты не дашь чадам Твоим камня вместо хлеба и змию вместо рыбы, но мы и о чесом помолимся, якоже подобает, не вемы. Исправи Сам молитву нашу, яко кадило пред Тобою, да не едины уста, но и мысль и сердце, и желание, и деяния, и дух, и плоть, и вся кости наша рекут: Господи, Господи! Яко Твое есть царство и сила и слава во веки. Аминь.
Утешителю, Душе истины! Иже везде сый и вся исполняй, приди и вселися в ны и очисти ны от всякия скверны плоти и духа. Соделай ны чадами света, чада тьмы сущих. Вдохни крепость от Твоея силы и в добрых делех настави. Научи ны, да мудрыми и ревностными свидетелями Господа и Спасителя наш его будем. Аминь»[25].
На деятельность А. Е. Мелодьевой, на ее поездки в места лишения свободы, переписку со ссыльными, а также на международную переписку с С. А. Беломович, находившейся в Югославии, обратили внимание органы ОГПУ. 8 сентября 1932 г. А. Е. Мелодьева была арестована. В течение всего времени следствия она находилась в Белевском доме заключенных[26].
7 октября 1932 г. следствие в отношении А. Е. Мелодьевой было окончено. На допросах она вела себя достойно и отказалась назвать имена участвовавших в переписке и посылке вещей заключенным, говоря, что это против ее совести. Нужно отметить, еще и тот факт, что в 1928 г., А. Е. Мелодьева была уволена от преподавания по религиозным убеждениям и лишена избирательных прав. Это, однако, не смущало ее, и на допросах она говорила, что «не хлопотала о восстановлении в избирательных правах, потому что не считала нужным это делать»[27].
В обвинительном заключении группа лиц, помогавших заключенным, была охарактеризована как «церковно-сектантская контрреволюция — церковники-миряне»[28].
Постановлением тройки при ПП ОГПУ МО от 31 октября 1932 г. А. Е. Мелодьева была заключена в ИТЛ сроком на 3 года[29].
После отбытия сроков заключения в весьма отдаленных местах, Соловках и Казахстане, священнослужители, монашествующие и миряне, осужденные в 1930–1932 гг., возвращались в Белев.
Под руководством епископа Белевского Никиты (Прибыткова), викария Тульской епархии в 1935–1938 гг., и Игнатия (Садковского) монашествующие стали группироваться при Никольской Казацкой церкви, которая стала оплотом Православия в Белеве.
Деятельность епископов Игнатия (Садковского) и Никиты (Прибыткова), членов монашеской общины при Никольской Казацкой церкви не могла быть не замеченной. В 1937 г. в Белевском районе органами УНКВД было вскрыто несколько «контрреволюционных организаций». Одна группа, возглавляемая бывшим руководством Белевского района, по выражению сотрудника УНКВД, в течение длительного времени проводила вредительскую деятельность в сельском хозяйстве, создавая недовольство Советским строем. Другой такой группой считались священнослужители, монашествующие и миряне, посещавшие Никольскую Казацкую церковь. В уголовно-следственных делах эта община называлась «подпольным монастырем». В 1938 г. Белевское районное отделение УНКВД в ответе на запрос секретаря Белевского РК ВКП(б) тов. Плоткина охарактеризовало общину при Никольской Казацкой церкви как контрреволюционную монархическую повстанческую организацию, состоящую «исключительно из монашествующего элемента, духовенства и бывших людей»[30]. Во главе общины стояли назначенные еще в 1927–1929 гг. игуменья — схимонахиня Августа (Защук), игумен Софроний (Сорокин) и духовник — иеромонах Исихий (Косоруков). Руководил общиной епископ Никита (Прибытков). В составе общины было более ста монашествующих, проживавших в городе и районе. Многие обновленцы вернулись из раскола и посещали Никольскую Казацкую церковь. Активным членом общины был К. В. Паницкий[31], который вместе со своей супругой З. Н. Паницкой[32], Н. Д. Озеренской[33], Т. И. Сорокиной[34], А. Е. Мелодьевой и другими верующими ходатайствовал за открытие закрытых белевских церквей и передачу действующих церквей от обновленцев тихоновцам. Они несколько раз ездили с ходатайством об открытии церквей в Мособлисполком.
18 ноября 1937 г. в Белеве были проведены аресты, 23 ноября — были арестованы еще несколько человек, все они содержались в Белевской тюрьме и были приговорены постановлением тройки при УНКВД СССР по Тульской области от 2 декабря 1937 г. кто к расстрелу, а кто на заключение в исправительно-трудовой лагерь. Александра Евлогиевна Мелодьева оказалась в числе приговоренных к высшей мере наказания, 10 декабря 1937 г. она была расстреляна. Епископ Никита и схимонахиня Августа были расстреляны с группой из 18 человек 8 января 1938 г. в Тисницком лесу на 162 км шоссе Москва-Симферополь.
Постановлением Президиума Тульского областного суда от 29 сентября 1956 г. А. Е. Мелодьева была реабилитирована.
Наш современник, поэт Мартин Мелодиев, проживающий ныне в Калифорнии, посвятил одно из своих стихотворений А. Е. Мелодьевой, расстрелянной 10 декабря 1937 г.:
Декабристка
Моей однофамилице,
расстрелянной 10.12.1937
Столько снегу в Тесницком лесу намело.
Чуть заметна, угадывается тропа.
“Александра Евлогиевна Мелодьева…”
Ей — нараспев строфа.
Ах, гусарские ментики, голубой доломан!
Взять бы в руки гитару, да что-то немеет рука.
Был бы жив Сладкопевец (по-гречески — мелод) Роман,
он бы все переделал и начал писать с кондака.
“Дева днесь родилась в Тульской области, город Белев,
изумрудную воду несет подо льдом Ока…”
Столько снегу в Тесницком лесу в том году намело.
Третий вечер знобит слегка.
Прихожане Троицкой церкви г. Белева до сих пор хорошо помнят Анну Евлогиевну Мелодьеву, сестру Александры Евлогиевны. Анна Евлогиевна была келейницей иеромонаха Гермогена (Иноземцева). Она хорошо знала церковный устав, отлично пела, играла на рояле, была живописцем. Она проходила клиросное послушание в Троицком храме. Искусно пекла пироги, была пчеловодом, любила цветы. Она рассказывала, как с сестрой Александрой ездила в Оптину пустынь, где один из оптинских батюшек давал им послушание — на ручках деревянных ложек писать святых угодников[35]. Скончалась Анна Евлогиевна Мелодьева в 1973 г., погребена около Троицкой церкви г. Белева.
25–26 сентября 2010 года в городе Белёве Тульской области прошли мероприятия, посвященные памяти духовенства и мирян, репрессированных в 1920–1930-х годах. 25 сентября в районном доме культуры города Белёва, состоялась научно-практическая общественная конференция, в числе участников которой были родственники репрессированных в 1920–1930-х годах священномученика Игнатия (Садковского), протоиереев Александра Тимофеева, Андрея Нарциссова и Михаила Преображенского, Надежды Дмитриевны Озеренской. В кинофильме «Тайны Белёва Православного», предварившем выступления докладчиков, был явлен духовный облик священномученика Игнатия (Садковского) и его сподвижников. В Белёвском Спасо-Преображенском монастыре в тот день была отслужена заупокойная лития. Из монастыря участники конференции проследовали в Богородице-Рождественский собор, который после закрытия белёвских монастырей в 1920-х годах стал средоточием монашеской жизни. Здесь служил священномученик Игнатий (Садковский), здесь была организована монашеская община, члены которой были репрессированы в 1920–1930-х годах. Молебен святым новомученикам и исповедникам Белевским совершил протоиерей Михаил Хланта. Почти всё духовенство и миряне Белёвского края, претерпевшие гонения за Христа и Его Святую Церковь, прошли через Белёвскую тюрьму или Белёвский следственный изолятор, как сейчас она называется. Начальник изолятора М. П. Соловьёв ознакомил участников конференции с историей и современным состоянием тюрьмы, условиями проживания заключенных, рассказал и совместной работе администрации и белёвского духовенства. У мемориальной плиты с надписью «В Белевской тюрьме находились в заключении святые Русской Православной Церкви — священномученики Игнатий (Садковский) и Никита (Прибытков), преподобномученик Исаакий (Бобраков) Оптинский, преподобномученица Августа (Защук), священнослужители, монашествующие и миряне, репрессированные в 1920–1930-х годах» были возожжены свечи и возложены цветы. Мемориальная плита была изготовлена ООО «Гранвест» (г. Тула) по проекту известного скульптора И. Л. Котенёва на средства, пожертвованные родственниками репрессированных и верующих граждан. Родственникам репрессированных и участникам конференции в память о посещении тюрьмы, как места заключения святых, была подарена декоративно оформленная колючая проволока.
26 сентября в Свято-Троицком храме города Белёва архимандрит Платон (Игумнов) в сослужении протоиерея Александра Сергеева и игумена Герасима (Дьячкова) совершил Божественную литургию. Этот храм известен тем, что в 2002 году, 29 сентября, в нём состоялась канонизация святых новомучеников и исповедников Белёвских. «Апостол» читал профессор В. М. Кириллин. Архимандрит Платон произнёс проповедь на тему евангельского чтения. После литургии состоялся крестный ход вокруг храма[36].
игумен Герасим (Дьячков),
преподаватель Московской духовной академии,
кандидат богословия
3 февраля 2018 года
[1] Памятная книжка Тульской губернии на 1893 год. Отделение I. Тула, 1893. С. 19–20, 30.
[2] Монахиня Архелая (Екатерина Ивановна Токарева) родилась в 1885 г. в крестьянской семье. С 6 июня 1903 г. проживала в Белевском Крестовоздвиженском монастыре, несла послушание псаломщицы (ГАТО. Ф. 3. Оп. 8. Д. 2746. Л. 251 об. — 252).
[3] Августа (Лидия Васильевна Защук), прмц, схимонахиня. Родилась в 1871 г. в Санкт-Петербурге в семье дворян. Приняла постриг от Оптинского старца иеросхимонаха Анатолия (Потапова, 1855–1922). Она возглавляла монашескую женскую общину при Никольской Казацкой церкви г. Белева. Постановлением тройки при УНКВД СССР по Тульской области от 30 декабря 1937 г. приговорена к высшей мере наказания — расстрелу. Расстреляна 8 января 1938 г. До ареста жила в г. Белеве, на ул. Архивной, 5. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 8 июля 1957 г. реабилитирована. Память 26 декабря / 8 января и 3/16 сентября. Подробнее о прмц. Августе (Защук) см.: Соколова Л. Высшая мера послушания (Материалы к Житию преподобномученицы Августы (Защук)) // Оптинский альманах. Вып. 3. Издательство Введенского ставропигиального мужского монастыря Оптиной Пустыни, 2009.
[4] Магдалина (Евдокия Дмитриевна Попова), монахиня. Родилась в 1883 г. в семье мещан г. Сухиничи Московской области. 2 февраля 1900 г. определена в число приуказных послушниц Белевского Крестовоздвиженского монастыря. 4 декабря 1904 г. пострижена в монашество. В 1908 и 1916 гг. несла послушание регента монастырского хора. 1 июня 1931 г. арестована. До ареста проживала в Белеве на ул. Советской, 14. Постановлением тройки при ПП ОГПУ МО от 9 августа 1931 г. выслана в Казахстан на 3 года. После освобождения вернулась в г. Белев, приняла схиму. Похоронена на Троицком кладбище. Была рукодельной, широко славились в народе ее вышивки и кружева. 27 июня 1990 г. на основании статьи 1 Указа ПВС СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40 и начала 50 годов» реабилитирована.
[5] Александра Алексеевна Сахарова — дочь диакона Владимирской церкви г. Белева, родилась в 1867 г. Получила домашнее образование. Проживала в Белеве (ГАТО. Ф. 562. Оп. 5. Д. 159).
[6] Архив УФСБ по Тульской области. № 9202. Архивно-следственное дело по обвинению Мелодьевой Александры Евлогиевны, 1932–1990.
[7] Там же.
[8] Анастасия Ивановна Черкунова родилась в 1867 г. в купеческой семье. Окончила Николаевскую гимназию в Херсонской губернии. С 10 августа 1913 г. проживала в Белевском Крестовоздвиженском монастыре, несла послушание помощницы письмоводительницы (ГАТО. Ф. 3. Оп. 8. Д. 2746. Л. 240 об. — 241).
[9] Васса (Василиса Ивановна Свеженцева), монахиня. Родилась в 1875 г. в семье крестьян с. Грезцы Ливенского района Орловской области. С 6 сентября 1903 г. проживала в Белевском Крестовоздвиженском монастыре, несла послушание церковницы[9]. Арестована 1 июня 1931 г. До ареста проживала в г. Белеве, ул. Каляева, 8. Решением тройки при ПП ОГПУ МО от 9 августа 1931 г. выслана в Казахстан сроком на 3 года. 23 ноября 1937 г. арестована Белевским РОВД Тульской области. Находилась в Белевской тюрьме. Заседанием тройки при УНКВД СССР 2 декабря 1937 г. приговорена к высшей мере наказания — расстрелу. 10 декабря 1937 г. расстреляна. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 29 сентября 1956 г. и на основании статьи 1 Указа ПВС СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40 и начала 50 годов» 27 июня 1990 г. реабилитирована.
[10] Алексий (Сергей Иванович Журавлев), архимандрит. Родился 17 октября 1905 г. в г. Туле в семье рабочих. Родственники: мать Варвара Тимофеевна, братья Николай и Гавриил, сестры Мария и Вера. Мать проживала по адресу: г. Тула, ул. Галкина, 27. Брат Гавриил Иванович был членом ВКП(б), 1898 г. р., 18 лет работал на фабрично-заводском производстве и 3 года в коммунотделе. Брат Николай Иванович был членом ВКП(б), 1896 г. р., работал на фабрично-заводском производстве и 2 года в кооперативной артели охотничьих ружей. Сестра Мария (в замужестве Моцак), 1894 г. р., работала счетоводом 17 лет, с 1917 г. работала в кооперативной организации, потом в автономной секции общественного питания при Тульском городском потребительском обществе. Сестра Вера Ивановна, 1900 г. р., имела производственный стаж 15 лет, работала в замочном производстве Тульского оружейного завода. Мать Варвара Тимофеевна была домохозяйкой. В 1920 г. окончил 2 класса высшего начального четырехклассного училища в г. Туле. В 1921 г. служил в «ТУЛЕПО». В июне 1921 г. прибыл в Белев и был назначен келейником епископа Игнатия. В 1923 г. передал на хранение Екатерине Федоровне Афанасьевой два комплекта архиерейского облачения, принадлежавших епископу Игнатию, находившемуся в заключении. С 1924 по 1926 г. исполнял должность псаломщика при Воскресенской церкви г. Белева. В марте 1927 г. пострижен в монашество и рукоположен в иеродиакона, а в декабре 1928 г. — во иеромонаха. Арестован 1 июня 1931 г. Решением тройки при ПП ОГПУ МО от 9 августа 1931 г. приговорен к заключению в ИТЛ сроком на 3 года. Из Белевского дома заключения он был направлен к месту назначения в г. Кемь через Тульский дом заключения, где был задержан по распоряжению прокурора Тульского оперативного сектора. 7 августа мать и сестры его подали прокурору г. Тулы заявление с просьбой об освобождении его из заключения. 12 октября 1931 г. он был освобожден. С 1942 по 1945 г. находился в рядах Красной Армии на фронтах Великой Отечественной войны. За боевые заслуги и воинскую доблесть был награжден правительственными наградами. С августа 1948 г. был священником Спасской церкви, а затем Всехсвятского кафедрального собора г. Тулы. С 1952 по 1960 г. был секретарем Тульского епархиального управления. С 1955 по 1968 г. был настоятелем Спасской церкви г. Тулы. В некрологе, опубликованном в Журнале Московской Патриархии за 1969 г., об архимандрите Алексие, в частности, написано: «Архимандрит Алексий отличался большой скромностью, смирением и послушанием в выполнении возложенных обязанностей. Пользовался любовью своих духовных чад. Был прекрасным церковным администратором. С 1967 г., находясь за штатом, он, превозмогая болезнь, служил и часто приобщался Святых Христовых Таин. Никогда не роптал, за все благодарил Господа». Скончался архимандрит Алексий 10 мая 1969 г. после продолжительной болезни. До выноса тела усопшего в храм духовенством попеременно читалось Евангелие. Епископ Тульский и Белевский Иувеналий ((Поярков), ныне — митрополит Крутицкий и Коломенский) совершил панихиду по почившем архимандрите. 12 мая в Спасском храме г. Тулы был совершен парастас, а 13 мая — заупокойная литургия и отпевание. Погребен архимандрит Алексий на Всехсвятском кладбище, рядом с его покойной матерью. 27 июня 1990 г. на основании статьи 1 Указа ПВС СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40 и начала 50 годов» реабилитирован (см.: Архив УФСБ по Тульской области. № 11514, 11215; Вечная память почившим // ЖМП. 1969, № 8. С. 22).
[11] Макарий (Алексей Иванович Кобяков), архимандрит. Родился 15 марта 1904 г., из мещан г. Богородицка Тульской губернии. Родители проживали в г. Богородицке на ул. Урицкого, 7. Родственники: братья — Петр, Михаил и Павел, сестры — Серафима и Елена. В 1922 г. окончил школу 2-й ступени в г. Богородицке. До 1931 г. служил в г. Белеве, ул. Союзная, 23. С 1925 г. служил в Богородицкой милиции делопроизводителем, после — у судисполнителя секретарем. Арестован 1 июня 1931 г. Решением тройки при ПП ОГПУ МО от 9 августа 1931 г. приговорен к заключению в ИТЛ сроком на 5 лет. Постановлением Особого совещания при НКВД СССР от 16 марта 1936 г. осужден на 5 лет в ИТЛ и направлен в Сиблаг (г. Мариинск). До ареста проживал и служил в с. Ново-Бараково Скопинского района Рязанской области. После возвращения на свободу служил в храмах Тульской епархии. В послевоенные годы отец Макарий последовательно служил в церкви с. Себино, г. Плавска, с. Кочаки Тульской области. Из-за усиленных гонений в 1953 г. перевелся в Рязанскую епархию, потом снова вернулся в Тульскую. Архимандрит Макарий преставился ко Господу 1 марта 1982 г. и был погребен у Никольского храма с. Кочаки Щекинского района. Перед входом в ограду нужно повернуть налево, идти вниз, ограда могилы — у дорожки. 4 сентября 1989 г. и 27 июня 1990 г. на основании статьи 1 Указа ПВС СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40 и начала 50 годов» реабилитирован (Архив УСФБ по Рязанской области. № 12357; Архив УФСБ по Тульской области. № 11514, 11215).
[12] Инна (Наталья Ивановна Дунаева), игумения. Родилась в 1875 г. в семье дворян г. Данкова Рязанской губернии. Окончила Рязанскую Мариинскую женскую гимназию. С 19 сентября 1897 г. проживала в Белевском Крестовоздвиженском монастыре. 5 октября 1913 г. определена в число приуказных послушниц. В 1908 и 1916 гг. несла послушание помощницы письмоводительницы и учительницы монастырской школы. 26 октября 1916 г. пострижена в монашество (ГАТО. Ф. 3. Оп. 8. Д. 2746. Л. 226 об. — 227). В 1919–1920-х гг. была игуменией Белевского Крестовоздвиженского монастыря. Постановлением тройки при ПП ОГПУ МО от 9 августа 1931 г. выслана в Казахстан на 3 года. 27 июня 1990 г. на основании статьи 1 Указа ПВС СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40 и начала 50 годов» реабилитирована.
[13] Рахиль (Матрена Александровна Жилина), монахиня. Родилась в 1884 г. в д. Башкатово Мценского района Орловской области. С 15 мая 1905 г. проживала в Белевском Крестовоздвиженском монастыре. В 1916 г. несла клиросное послушание (ГАТО. Ф. 3. Оп. 8. Д. 2746. Л. 259 об. — 260). В 1931 г. была осуждена на 5 лет высылки в Казахстан. Наказание отбыла в 1936 г. Постановлением тройки при УНКВД СССР по Тульской области от 30 декабря 1937 г. была приговорена к высшей мере наказания — расстрелу. Расстреляна 8 января 1938 г. До ареста жила в Белеве, 1-я Ершовская, 20, была домохозяйкой; в доме у нее проживало 6 монахинь, посещавших Никольскую Казацкую церковь. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 8 июля 1957 г. реабилитирована.
[14] Архив УФСБ по Тульской области. № 9202. Архивно-следственное дело по обвинению Мелодьевой Александры Евлогиевны, 1932–1990.
[15] Сергий (Иаков Федорович Евсеев), иеромонах. Родился в 1879 г. в семье крестьян с. Рождественского Красно-Клинской волости Кромского уезда Орловской губернии. Обучался в начальном народном училище. 2 декабря 1908 г. поступил в Белевский Спасо-Преображенский монастырь. 11 февраля 1910 г. определен в число братии. 24 сентября 1912 г. пострижен в монашество. 6 января 1913 г. рукоположен в иеродиакона (ГАТО. Ф. 3. Оп. 8. Д. 2746. Л. Л. 42 об. — 43, Ф. 562. Оп. 4. Д. 1364. Л. 2). После выселения из монастыря в 1923 г. и до ареста проживал в г. Белеве на ул. Музейной, 12. Арестован 1 июня 1931 г. Решением тройки ПП ОГПУ МО от 9 августа 1931 г. выслан в Казахстан сроком на 5 лет. В 1934 г. приезжал к епископу Игнатию (Садковскому) в г. Скопин Рязанской области, после чего вскоре выбыл в Тулу, где был арестован за контрреволюционную деятельность (Архив УФСБ по Рязанской области. № 12357. Л. 115 об.). 27 июня 1990 г. на основании статьи 1 Указа ПВС СССР от 16 января 1989 г. «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40 и начала 50 годов» реабилитирован (Архив УФСБ по Тульской области. № 11215).
[16] Архив УФСБ РФ по Тульской области. № 16416. Архивно-следственное дело по обвинению Жукова И. И., Кобякова А. И., Журавлева С. И., Евсеева С. Ф., Спиридонова С. С., Сорокина С. С., Владимирского В. П., Зайцевского Н. Д., Еремичева А. А., Косорукова И. А. и других в количестве 96-ти человек, 1931–1989. Л. 357–359.
[17] Архив УФСБ по Тульской области. № 9202. Архивно-следственное дело по обвинению Мелодьевой Александры Евлогиевны, 1932–1990.
[18] Речь идет о падении дерева, которое чуть не придавило епископа Игнатия.
[19] Архив УФСБ по Тульской области. № 9202. Архивно-следственное дело по обвинению Мелодьевой Александры Евлогиевны, 1932–1990.
[20] Там же.
[21] Там же.
[22] Там же.
[23] Там же.
[24] Там же.
[25] Там же.
[26] Там же. Л. 3, 26.
[27] Там же. Л. 7.
[28] Там же. Л. 26.
[29] Там же. Л. 27.
[30] ЦНИТО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 176. Л. 59.
[31] Паницкий Константин Васильевич, иподиакон, муж З. Н. Паницкой. Родился 17 ноября 1866 г. в с. Цепра Грицевической волости Слуцкого уезда Минской губернии. Отец его был кантонистом, в царствование императора Николая I был взят в царскую армию в очень юном возрасте, прослужил на военной службе 18 лет, был уволен по болезни, после чего работал волостным писарем. Постановлением тройки при УНКВД СССР от 2 декабря 1937 г. приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. 10 декабря 1937 г. расстрелян. До ареста проживал в г. Белеве на ул. Истоминской, 12. До революции и позднее, вплоть до 1930 г., работал железнодорожным служащим. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 29 сентября 1956 г. реабилитирован.
[32] Паницкая Зинаида Николаевна. Родилась в 1896 г. в семье крестьян г. Сухиничи Смоленской области. Ее отец был сослан за контрреволюционную деятельность. Постановлением тройки при УНКВД СССР по Тульской области от 2 декабря 1937 г. приговорена к 10 годам заключения в ИТЛ. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 29 сентября 1956 г. реабилитирована
[33] Родилась в 1892 г. в семье мещан г. Белева. В период НЭПа занималась торговлей гончарными изделиями. Активно выступала за открытие церквей в г. Белеве. Постановлением тройки при УНКВД СССР по Тульской области от 2 декабря 1937 г. приговорена к 10 годам заключения в ИТЛ. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 29 сентября 1956 г. реабилитирована.
[34] Сорокина Татьяна Ильинична. Родилась в 1877 г. в семье крестьян г. Белева. В 1930-х гг. была старостой Никольской Казацкой церкви. В доме у Татьяны Ильиничны проживали несколько монахинь, посещавших Никольскую Казацкую церковь. Постановлением тройки при УНКВД СССР по Тульской области от 2 декабря 1937 г. приговорена к высшей мере наказания — расстрелу. 10 декабря 1937 г. расстреляна. До ареста проживала в г. Белеве ул. 1-я Ершовская, 5. У нее была дочь Зоя Васильевна Лебедева, которая работала в Архангельске агрономом. Постановлением Президиума Тульского областного суда от 29 сентября 1956 г. реабилитирована.
[35] По воспоминаниям В. К. Ковровой (г. р. — 1942, м. ж. — Белев, ул. Советская, 47).
[36] Герасим (Дьячков), игум. Преподаватели МДА приняли участие в конференции в Белеве. 30 сентября 2010 г. // Московская Православная Духовная Академия [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://www.mpda.ru/news/text/255524.html, свободный. — Загл. с экрана. — Дата обращения: 4 февраля 2018 г.
