Молитва Церкви о государственных властях в истории Римской, Византийской империй и Русского государства

В данной статье затрагивается вопрос, периодически обсуждавшийся и в нашей стране, и за рубежом и во многом не потерявший своей актуальности до наших дней. Суть вопроса можно выразить так: «всегда ли Церковь молилась о правительстве и в какие формы ее молитва была облечена?».

Для начала стоит заметить, что Священное Писание всегда использовалось христианами в качестве «краеугольного камня» при решении тех или иных периодически возникавших недоумений. Немаловажно, что это касалось и проблемы поминовения государственных властей, отношение к которым базировалось на словах Самого Христа, Его пророков и апостолов. Еще в эпоху Вавилонского плена еврейский народ был наставляем Богом через св. пророка Иеремию: «заботьтесь о благосостоянии города, в который Я переселил вас, и молитесь за него Господу; ибо при благосостоянии его и вам будет мир» (Иер. 29:7). В Новозаветный период Спаситель заповедал: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие — Богу» (Лк. 20:25), а позднее Его ученики точнее разъяснили это, в том числе призывая быть покорными «всякому человеческому начальству, для Господа» (1 Пет. 2:13) и «совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих» (1 Тим. 2:1-2). Руководствуясь этими наставлениями уже древние христиане «подымая глаза к небу, простирая свободно руки, потому что они чисты, обнажая голову, не имея наставника, единственно от сердца»[1] молились о властях предержащих. Это совершалось не столько с целью удостоверить правительство таким образом в своей полной покорности[2], сколько для того, чтобы «цари и правители людей при царской власти были одарены и здравым суждением»[3].

После издания Миланского эдикта в 313 году молитва о властях получила свое дальнейшее развитие. Август становится покровителем и защитником христиан, а они в благодарность за это прославляют Бога и государя. Однако, не стоит забывать, что позднее на престоле нередко оказывались вместо прежних ревностных язычников – еретики, и некоторые из них (Констанций II, Валент II, Константин V Копроним) правили довольно долго. Тем не менее имена этих людей поминались в христианских храмах. Например, из церковной истории известно, что о ревностном арианине императоре Констанции II возносилось церковное моление. Святитель Афанасий Александрийский, сам много пострадавший от ариан, так свидетельствовал об этом: «Одно только было сказано мною: «Будем молиться о спасении благочестивейшаго Августа Констанция». И весь народ немедленно в один голос воскликнул: «Да поможет Христос Констанцию»! И эта молитва повторялась народом».[4] Скорее всего, причины такого благоговейного отношения к носителю высшей власти коренились в понимании важности, необходимости и ответственности его служения. Нельзя забывать и то, что вступавшие в ряды христиан вчерашние язычники нередко переносили свои представления и ценности на христианскую почву, и данный вопрос не стал исключением. Таким образом, оказалось, что сама фигура монарха – автократора (вне зависимости от его личных качеств) стала почитаться в христианством государстве так же, как некогда в языческом, с той лишь существенной разницей, что ей не приписывалось божественное достоинство. Следующий факт из жизни Византийской империи является свидетельством того, как со временем сам образ императора приобретал все более сакральный оттенок в народном сознании. «В канун Вербного Воскресения[5] император имитировал вход Иисуса Христа в Иерусалим. Патриарх в этой церемонии играл второстепенную роль. В религиозных процессиях император выступал как земной образ Царя Небесного»[6].

Традиция поминовения цезаря[7] оставалась незыблемой все годы существования сначала Римской, а затем и Византийской империи. Подтверждение этому можно найти в произведениях святителей Амвросия Медиоланского († 397 г.)[8] и Иоанна Златоуста († 407 г.)[9], Фотия Константинопольского († 896 г.)[10] и Симеона Солунского († 1429 г.)[11], а также блаженного Феофилакта Болгарского († ок. 1107 г.)[12].

Древняя Русь, восприняв от Византии православную веру, унаследовала и испытанный временем христианский взгляд на природу взаимоотношений Церкви и государства, который выражался, в частности, в молитве о властех предержащих. Русская Православная Церковь продолжила освященный вековой практикой обычай поминовения представителей государственного управления на богослужении и сохраняет его до наших дней. Достаточно привести несколько значимых фактов из истории.

В одном из посланий святителя Киприана псковскому духовенству, написанном между 1392 и 1395 годами, содержится указание на традицию как для Константинопольской, так и для Русской Церквей «православных Царий[13] поминати, такоже и Князей Великих, и мертвых, и живых»[14]. Спустя почти столетие (1480 г.) русское духовенство во главе с митрополитом Геронтием, отправляя Соборное Послание Великому Князю Иоанну III на Угру, сообщало: «молим Всемилостиваго Господа Бога и Его Пречистую Богоматерь о многолетном здравии великаго твоего господства, и сына твоего Великого Князя Ивана Ивановича всеа Руси, и о твоей братьи молодшей, и о всех ваших князех и о болярех и воеводах»[15].

Митрополит всея Руси Симон в 1501 году так наставлял священников: «И вы бы всегда предстояние имели к Богу прилежное поючи молебены по вся дни, о здравие и о спасении Великого Князя Ивана Васильевича всея Русии, и о благоверных Великых Княгинях, и о чядех их благородных Князех наших, и о пособлении и о укреплении христолюбиваго Великого Князя воинства»[16].

Наконец, в деяниях Константинопольского Собора 1593 года, утвердившего русское патриаршество, о поминовении Московского государя говорилось следующее: «Святый собор единодушно изрек: поелику сие дело обсуждено по священным правилам; то все мы тогоже желаем, и кроме того присуждаем, чтобы благочестивейший Царь Московский и Самодержец всея России и северных стран, как поныне воспоминается в священных службах восточной Церкви, в священных диптихах и на святых проскомидиях, так был бы возглашаем и в начале шестопсалмия по окончании двух псалмов о царе, точь в точь, как он возглашается в вышепомянутых службах, т. е. по имени, как православнейший царь»[17].

Стоит заметить, что поминовение монарха воспринималось как санкционирование Церковью его власти. Далее следовали логичные выводы о законности этой власти и, следовательно, об обязанности каждого подчиняться ей. И в понимании этого важным представляется посмотреть на участие представителей Церкви, к примеру, в событиях Смутного времени. Известно, что после присяги Борису Годунову в Успенском соборе Кремля (1598 год) было составлено и отправлено во все храмы особое послание молиться за нового царя[18]. Послание св. патриарха Ермогена обязывало священнослужителей молиться и о венчанном на царство в 1606 году новом государе Василии Шуйском[19]. Даже воцарившийся в июне 1605 года Лжедмитрий должен был поминаться в церквях вместе со своей мнимой матерью инокиней Марфой согласно посланию назначенного им патриарха Игнатия[20]. Замечателен сам по себе и факт поминовения польско-литовского короля с сеймом их православными русскими подданными, о котором красноречиво говорят диптихи киевских служебников[21].

При сохранении в России монархического режима правления принципиальный вопрос целесообразности молитвы о царе и членах его семьи не ставился. Серьезные трудности, связанные с церковной молитвой о властях предержащих, появились сразу после Февральской революции. Как вспоминал митрополит Евлогий (Георгиевский) «передо мной, как главой Волынской епархии, встал вопрос: кого и как поминать на церковных службах? В конце концов решено было поминать «благоверное Временное правительство…» Диаконы иногда путали и возглашали «Многие лета» — «благовременному Временному правительству…»»[22]. По свидетельству митрополита Вениамина (Федченкова) Поместным Собором 1917-1918 годов «по этому вопросу была выработана специальная формула в таком виде: «О стране нашей Российской и о предержащих властях ее»»[23]. В несколько измененном виде («О Богохранимей стране нашей, властех и воинстве ея, Господу помолимся»[24]) эта же формула сохранилась до наших дней. Невозможно согласиться с утверждением, что Русская Церковь будто бы отпала от благодатного единства с мировым Православием, начав поминать безбожную власть. Такое поминовение было утверждено авторитетом Собора, а позже св. патриарха Тихона[25] и его заместителей[26], не изменивших ничего из Священного Предания, а значит и не порвавших с православной верой. Более того, нередко молившиеся о советской власти сами были ею преследуемы. Эти люди не отреклись от веры и своих убеждений, а многие из них удостоились последующей канонизации. Так что рассуждения некоторых ревнителей о «безблагодатности» русского епископата и духовенства после 1920-х годов, мягко говоря, беспочвенны.

Таким образом, несложно прийти к выводу о том, что Церковь всегда молилась о действующем правительстве (при всех сложностях в церковно-государственных взаимоотношениях), осознавая, что «существующие власти от Бога установлены» вне зависимости от образа их правления и «посему противящийся власти противится Божию установлению» (Рим., 13:1-2).