Образование единоверческой Керженской епископии на территории современного города Бор Нижегородской области

Исторически значительная часть жителей Борского Заволжья относилась к приверженцам раскола, большинство из которых принадлежали к беглопоповцам. В 1820-е годы в Нижегородской епархии появились первые единоверческие приходы, которые канонически подчинялись правящему архиерею и по административному делению были объединены в отдельное благочиние. Единоверцами считались бывшие раскольники, признавшие единство Православной Церкви, но сохранившие в богослужении старинные обряды[1].

В 1906 году, присоединяясь к общерос­сийскому ходатайству единоверцев о самостоятельном епископе, нижегородские единоверцы писали: «Единоверие свято и нерушимо, целую уже сотню лет несёт на своих пле­чах работу примирения. Пора помочь ему…»[2].

В конце 1890-х годов в Нижегородской епар­хии по единоверческому Уставу действовало 20 приходских церквей[3], к 1904 году действовало 22 единоверческих прихода, два из которых находились в Нижнем Новгороде[4], а уже в 1910-е годы их насчитывалось тридцать пять. Существовали два едино­верческих благочиния, первый благочинный служил в Павлове, а второй — в Нижнем Новгороде[5].

Нижегородский священник Владимир Серебровский, который являлся настоятелем Спасо-Преображенской церкви, даёт яркую характеристику единоверческого священства: «Вышедшие из хороших крестьян, они бывают хорошими во всех отношениях священниками. Они обладают… твёрдым сложившимся взглядом на религиозные и нравственные вопросы жизни. Все священники, пришедшие в этот сан из низшего клира, православного или единоверческого, не имеют твердых взглядов на вопросы веры…, не прочь осмеять свои старые обряды или же убежать в раскол из-за мате­риальных расчётов»[6].

Первый Всероссийский съезд единоверцев прошел в Петербурге в 1912 году. Главным вопросом был пересмотр правил о единоверии, а целью съезда являлось получение полной свободы в присоединении всех желающих к единоверию. Впервые обсуждался вопрос и о единоверческих епископах. На съезде присутст­вовали представители единоверцев из Нижегородской епархии: протоиерей Владимир Серебровский, протоиерей Василий Мещерский, а также миряне — приверженцы единоверческого обряда[7].

Наряду с приходами в Заволжье, за Бором, на месте бывших старообрядческих скитов существовало три единоверческих монастыря: Благовещенский Керженский мужской – и два женских: Медведевский Покровский при селе Медведево и Осиновский Крестовоздвиженский около села Хохлома[8].

Один из единоверческих приходов находился на Борской земле в селе Мухино. Покровская каменная единоверческая церковь была построена в первой половине XIX века на средства крестьянина из деревни Еголево Григория Николаевича Радковского, строительство которой он оплатил в знак благодарности Богу за его обращение из раскола в православие. В 1862 году к церкви была пристроена колокольня и дополнительный придел. Всего в этом храме было освящено четыре престола: первый (главный), в холодной центральной части, – в честь Покрова Пресвятой Богородицы, второй, в трапезной части с правой стороны, – в честь Пророка Божия Илии, третий, там же, с левой стороны, – в честь Сошествия Святого Духа на апостолов; четвертый, в тёплой, пристроенной сбоку на паперти по правую сторону части, – в честь трёх святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста[9].

Жители села Бор и села Мухино в обиходе чаще всего свой единоверческий храм называли Ильинским или Духовским. Количество прихожан единоверцев к началу XX столетия здесь было незначительным. В селе Мухино в семи домовладениях проживало 16 мужчин и 17 женщин, в селе Бор в шести домах — 3  мужчин и 32 женщины, в селе Кононово проживало в двенадцати домах 42 мужчины и 43 женщины, а также приверженцы единоверия из 17 окрестных деревень. Всего в приходе в 1914 году числилось 106 домовладений, 407 мужчин и 401 женщина. По социальному статусу, в основном, это были крестьяне — 102 семьи, 1 семья священника и 3 мещанские[10].

Богослужения в Мухинской единоверческой церкви совершали строго по старинным обрядам, прихожане приходили в церковь в скромной неяркой одежде, женщины не повязывали платок на голове, а скрепляли его застежкой по кромке или в роспуск, мужчины надевали кафтаны строгого покроя. Служба здесь отличалась и манерой хорового пения, так как пели все находящиеся в храме. Крестное знамение, которое накладывалось молящимися во время богослужения двумя перстами, сопровождалось земными поклонами, которые совершались прихожанами с помощью опоры во время длинных служб на так называемые «подручники»[11].

За церковью находилось большое кладбище на Феофановской горе, на котором хоронили по старообрядческим канонам как коренных старообрядцев, так и единоверцев. В 1930-е годы этот погост был полностью уничтожен[12].

По штату при этом храме должен был служить священник и псаломщик. Долгие годы, почти полвека (с 1876 по 1922 год), здесь служил протоиерей Василий Феофанович Мещерский, участник двух Всероссийских съездов единоверцев в 1912 и 1917 годах. 13 июля 1914 года жители села Бор и прихожане Ильинской церкви отпраздновали 50-летний юбилей служения в священном сане протоиерея Василия. Этот пастырь всегда пользовался большим уважением и любовью не только среди прихожан единоверческой церкви, но и у всех борчан[13].

С 23 по 29 июля 1917 года, незадолго до начала работы Поместного Собора, в Нижнем Новгороде в единоверческом Спасо-Преображенском храме под председательством Высокопреосвященнейшего архиепископа Уфимского Андрея (Ухтомского) прошел Второй Всероссийский съезд единоверцев, в работе которого приняли участие 216 делегатов (по другим сведениям – 220)[14]. В качестве почётного гостя на нем присутствовал Преосвященнейший Лаврентий (Князев), епископ Балахнинский, временно управляющий Нижегородской епархией (будущий священномученик).

На съезде делегаты решали вопросы о единоверческих епископах, об устройстве единоверческих учебных заведений, о печатном органе единоверцев и работе Совета Всероссийских съездов православных старообрядцев. Одновременно были избраны делегаты на Поместный Собор и кандидаты во епископский сан на предполагавшиеся кафедры[15].

Делегаты этого съезда отправили из Нижнего Новгорода в Петербург две телеграммы, одна из которых была адресована председателю Временного правительства А. Ф. Керенскому, а другая была составлена на имя М. В. Родзянко, лидера партии октябристов. В первой телеграмме указывалось на то, что именно приходская жизнь возродит русскую армию и нужно начинать строительство государственной власти от древнерусского прихода: «Всероссийский Съезд православных старообрядцев, вполне доверяя вашему глубокому патриотизму, шлёт вам свои наилучшие пожелания и изъявляет свою готовность всемерно помогать правительству в тяжёлую годину призыва во имя Божие на спасение Родины. Немедленно организуйте приходскую жизнь — приходская жизнь возродит русское войско»[16]. Во второй телеграмме лидеру партии октябристов было сказано: «Православное старообрядчество, собравшись на Всероссийский съезд, выражает вам своё глубокое уважение как человеку, беззаветно преданному Родине. Просим вас твёрдо верить, что русский народ ожидает своего спасения от твёрдой честной власти, проверенной Государственной Думой. Нужен постоянный голос Думы, необходима свобода слова, нужно начать строительство государственной власти от древнерусского прихода. Это начало спасения Родины»[17].

На данном съезде также было решено образовать Братство православных старообрядцев Нижегородской губернии и Епархиальный Совет из двенадцати человек: четыре – от духовенства и восемь – из ми­рян. Поднимался на съезде вопрос и о единоверческом епископе[18].

На Поместном Соборе Русской Православной Церкви 22 февраля (7 марта по новому стилю) 1918 года было принято «Определение о единоверии», согласно которому кардинально изменялось положение еди­новерия в России. Был учреждён единоверческий епископат, разрешался свободный переход из канонической Православной Церкви в единоверческую. Пункт 19 данного определения гласил, что «для единоверческих приходов, заявивших желание иметь единоверческих епископов и указавших достаточные средства на содержание их и канцелярий при них, с согласия епархиальных архиереев, в епархиях учреждаются следующие кафедры единоверческих епископов: Петроградской — Охтенская с местожительством для епископа в городе Петрограде, в Нижегородской епархии — Павловская с местожительством для епископа в селе Павлове, в Уфимской епархии — Саткинская с местожительством для епископа в Златоустовском Воскресенском единоверческом монастыре и в Тобольской епархии — Тюменская с местожительством для епископа в городе Тюмени»[19]. Таким образом, на территории Нижегородской епархии первоначально единоверческую кафедру предполагалось учредить в селе Павлово, где ещё до революции был второй единоверческий благочинный, но позднее ситуация изменилась.

Ещё до революции священномученик Симеон (Шлеев), епископ Охтенский, писал о том, что «единоверческие приходы отличаются от православных приходов монастырским укладом своей жизни. В них, например, очень живо чувствуется иноческое отношение настоятеля и братии. Прихожане, как и братия обители, избирают себе настоятеля и вместе с ним управляют своей приходской общиной. Налицо в этой приходской общине и соборные монастырские старцы, избранные попечители, ближайшие советники ктитора и настоятеля храма. В единоверческих приходах, если благоприятствуют обстоятельства, блюдётся и дисциплина монашеская, высокое уважение к авторитету духовного отца, послушание его воле, исполнение его заповедей»[20].

В 1922 году на четвёртую по счёту в России единоверческую кафедру – Керженскую, в Нижегородской епархии – был рукоположен иеромонах Павел (Волков), клирик Ильинской церкви из села Мухино[21]. Будущий епископ Керженский, уроженец нижегородчины, родился 10 октября 1887 года в многодетной семье. Его отец иерей Александр Волков служил в единоверческом Осиновском женском монастыре[22].

Выпускник Нижегородской семинарии Павел Волков во время обучения в Московской Духовной Академии в 1914 году принял монашеский постриг. 5 июля того же года состоялось его хиротония во иеродиакона, а через год 31 мая — в иеромонаха. В 1916 году иеромонах Павел окончил Московскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия и был оставлен при ней в качестве профессорского стипендиата[23].

После 1918 года бывший преподаватель МДА иеромонах Павел (Волков) вернулся в родную Нижегородскую епархию. 8 января 1919 года, по указу Нижегородского епархиального совета, согласно резолюции Его Высокопреосвященства, Высокопреосвященнейшего архиепископа Евдокима (Мещерского), иеромонах Павел был назначен настоятелем единоверческой Ильинской церкви в селе Мухино, а через некоторое время был хиротонисан во епископа Керженского[24]. Однако титул Преосвященнейшего Павла «епископ Керженский» являлся лишь номинальным, поскольку постоянным местом его служения оставалась единоверческая Ильинская церковь села Мухино, находившаяся на современной территории города Бор.

Епископ Павел по возрасту был одним из самых молодых викариев Нижегородской епархии советского периода, так как на момент рукоположения ему было всего 34 года[25].

Хиротония нового единоверческого епископа состоялось вскоре после ареста в мае 1922 года Святейшего Патриарха Тихона и возникновения обновленческого раскола. Во время начавшейся обновленческой смуты епископ Павел первоначально примкнул к обновленцам и был одним из первых, кто поддержал обновленческого, назначенного Высшим Церковным Управлением на Нижегородскую кафедру архиепископа Иоанна (Альбиницкого). После такого поступка владыки Павла ранее подчинявшиеся ему единоверческие приходы стали отказываться от его архиерейского руководства. Так, например, 23 февраля 1923 года прихожане единоверческой церкви села Малое Мурашкино обратились к Святейшему Патриарху с прошением, в котором было сказано: «Мы не желаем быть раскольниками-живяками с православной церковью, епископ Павел не считает православную церковь за едину с единоверческой, а еретической… Епископ Павел, который, по словам Нижегородского Епархиального Управления, внёс не мир и согласие в Христову Церковь, а ссоры и вражду и нестроение, с определенным желанием вести Единоверческие Церкви не по пути вселенского православия, а по пути раскола с одной стороны, а с другой стороны говорит, что Тихона всякая церковь на краю обрыва»[26]. Но, к счастью, пребывание епископа Павла в обновленчестве было недолгим.

По-видимому, Керженский епископ хотел объединить под своим управлением все общероссийские единоверческие приходы. 20 февраля 1924 года под юрисдикцию епископа Павла были переведены все единоверческие приходы Нижегородской епархии, а также Никольский собор города Ленинграда и некоторые другие единоверческие храмы[27].

10 августа 1924 года было принято специальное Определение Святейшего Патриарха Тихона о пределах канонической юрисдикции единоверческого епископа Керженского. По данному церковному акту, в духовное попечение Керженского епископа и под его управление могли отойти любые единоверческие приходы, которые к нему сами обратятся[28].

Нижегородская губерния оставалась одним из центров единоверия и в советское время. 19 июня 1927 года в Нижнем Новгороде собрал­ся III Всероссийский съезд единоверцев. По некоторым данным, на нём присутствовали сто сорок два делегата от трёхсот единоверческих приходов всей страны[29].

Известно, что впоследствии единоверческий епископ Павел вручил свою панагию митрополиту Сергию (Страгородскому), добровольно снял с себя епископский сан, а также вступил в брак. В дальнейшем он работал при Архиерейском доме в городе Ярославле, пережил репрессии 1930-х годов и скончался в 1951 году.

Как уже было сказано в работе, Ильинский единоверческий храм села Мухино был закрыт в 1930 году, Керженская кафедра прекратила своё существование, и служение на ней больше не возобновлялось[30].

К сожалению, не удалось обнаружить каких-либо архивных документов, относящихся к периоду действия на Борской земле единоверческой кафедры, но данная тема заслуживает внимания как явление истории приходской жизни в первой четверти XX столетия.

Гонения советского государства на РПЦ в 1930-е годы, кампании по ликвидации приходских церквей и репрессии священнослужителей привели к тому, что и единоверческие приходы, и монастыри в России фактически прекратили своё существование. Случилось это потому, что ещё в дореволюционный период произошло духовное объединение православных и единоверцев, о чём говорил в своей проповеди Преосвященнейший епископ Нижегородский и Арзамасский Модест (Стрельбицкий) во время торжества по случаю освящения нового храма в Медведевском единоверческом монастыре. «Единоверие есть тоже Православие, если единоверцы хранят и соблюдают единоверие в догмах веры с сынами Православной Церкви, убеждая сынов РПЦ и единоверцев жить в мире и согласии… и те, и другие составляют едино Христово стадо, хотя имеют в некоторых обрядах различие, нисколько не препятствующее тем и другим хранить одну, Православную веру»[31].

Именно все эти обстоятельства, очевидно, и не позволили после войны возродить в городе Бор (ранее – в селе Мухино) единоверческий приход, а также самостоятельную кафедру епископа Керженского.

Изучение вопроса образования единоверческой кафедры на Борской земле позволяет сделать следующие выводы.

Исторически значительная часть жителей Борского Заволжья относилась к приверженцам старообрядческого раскола. Нижегородская губерния, наряду с Петербургской, Тобольской и Уфимской являясь одним из центров единоверия, оставалась им и в советское время, что было связано с проведением здесь II и III  Всероссийских единоверческих съездов. Поэтому неудивительно, что в 1922 году в одном из заражённых старообрядческим расколом сёл – Мухино Семёновского уезда – образовалась единоверческая епископская кафедра во главе с владыкой Павлом (Волковым), под юрисдикцию которого впоследствии могли быть переведены все единоверческие приходы страны, обратившиеся за его архиерейским руководством.

Гонения советского государства на Русскую Православную Церковь в 1930–е годы, кампании по ликвидации приходских церквей и репрессии в отношении священнослужителей привели к тому, что единоверческие приходы и монастыри в России фактически прекратили своё существование.

 

 

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

 

 

1. ЦАНО. Ф. 570. Оп. 559. Д. 97 – Клировые ведомости церквей по I благочинническому округу Семеновского уезда. 1914.
2. ЦАНО. Ф. 570. Оп. 559. Д. 103 – Клировые ведомости единоверческих церквей Нижегородской епархии. 1914.
3. ЦАНО. Ф. 1016. Оп. 2. Д. 69 – Клировая ведомость единоверческого благочиния Нижегородской епархии за 1919 год.
4. ЦАНО. Ф. 1016. Оп. 2. Д. 71 – Послужные и наградные списки духовенства Нижегородской епархии. 1919 год.
5. Борское отечество моё : краевед. сб. / под ред. И. С. Гоголевой. – Н. Новгород : Изд-во Нижегородского института экономического развития, 1998. – 316 с.
6. Бугрова М. С. Из истории Нижегородского единоверия / М. С. Бугрова // Нижегородская старина. – 2008. – Вып. 17. – С. 22–28.
7. Дёгтева О. В. Высоковский Успенский мужской монастырь / О. В. Дёгтева. – Н. Новгород, 2007. – 41 с. – (Святыни Нижегородской епархии).
8. Драницын Н. И. Адрес-календарь Нижегородской епархии на 1904 год / Н. И. Драницын. – Н. Новгород, 1904. – XVI, 308, 96 с.
9. Коршак С. Н. Борские церкви до 1917 года. (По материалам областных архивов и журнала «Нижегородские епархиальные ведомости») / С. Н. Коршак // Борская правда. – 1994. – № 74. С. 2.
10.  Павлова О. А. Единоверческие монастыри в Нижегородской губернии в XIX веке / О. А. Павлова // Время, событие, исторический опыт в дискурсе современного историка : 26-е чтения памяти С. И. Архангельского. – Н. Новгород, 2009. – С. 27–30.
11.  Павлова О. А. Единоверческие приходы в Нижегородской губернии в XIX веке / О. А. Павлова // РПЦ в мировой и отечественной истории. – Н. Новгород, 2006. – С. 94–100.
12. Российское духовенство и свержение монархии в 1917 году : материалы и арх. док. по истории Рус. правосл. церкви / сост. М. А. Бабкин. –2-е изд. – М. : Индрик, 2008. – 503 с.
13. Саранча Е., свящ., Краткий очерк единоверия [Электронный ресурс] / свящ. Евгений Саранча, свящ. Иоанн Миролюбов, Н. П. Зимина. –URL: http://www.edinoverie.com/liter/history/ (дата обращения: 12.02.2013).
14. Святители Земли Нижегородской / авт.-сост : игумен Тихон (Н. И. Затёкин), О. В. Дёгтева ; лит. ред. О. В. Куранова. – Н. Новгород, 2003. – 539 с.
15. Священный Собор Православной Россий­ской Церкви : собрание определений и постановлений. – М., 1918. – Вып. 2. – (Приложение к «Деяниям», № 2). – 184 с.
16.  Съезд единоверцев // Нижегородский историко-общественный вестник. – Н. Новгород, 1912. – № 6. – С. 135–141.
17.  Шлеев С. И., свящ. Единоверие в своем внутреннем развитии : (В разъяснение его малораспространённости среди старообрядцев) / свящ. Симеон Шлеев. – СПб. : Синод. тип., 1910. –  [4], 362, II с.
18. Шлеев С. И., свящ. К вопросу: какой епископ нужен Единоверию? / свящ. Симеон Шлеев. – СПб., 1905. – С. 219–242.