Роль православного духовенства Ставропольской и Екатеринодарской епархии в трезвенном движении конца XIX – начала XX вв.

Официальную историю трезвенного движения в Российской империи принято связывать с учреждением государственной монополии на продажу спиртного. Тогда, согласно Уставу 20 декабря 1894 года, по всем губ

ерниям и уездам начали открываться попечительства о народной трезвости[i]. В губерниях делами казенных попечительств заведовали губернские, а в уездах – уездные комитеты, субсидируемые казенными средствами. Работа Ставропольского губернского комитета началась в 1900 г. на основании распоряжения Государственного Совета от 04.06.1899 г. об очередных изменениях в Уставе попечительств[ii]. Финансирование губернского и уездных комитетов осуществлялось в виде пособия от казны в размере 41000 рублей, а так же за счет частных пожертвований[iii].

Однако приходское духовенство обратило особое внимание на проблему алкоголизации населения еще в середине XIX в. Протоиерей Миртов в докладе обер-прокурору Свят. Синода (1916 г.) указывал на возникновение «целого общественного движения в пользу трезвости», воодушевляемого церковной проповедью. Так, в Северо-Западном крае в 1858-1859 гг. под влиянием пасторских увещеваний во множестве православных приходов были составлены общественные приговоры о закрытии виноторговли. В 1889-1891 гг. таких приговоров было 24000, а в 1894 – 39000[iv]. Приходские общества трезвости не финансировались из казны и существовали на членские взносы и доброхотные пожертвования.

В Ставропольской епархии приходские общества трезвости появляются в 90-е гг. XIX в. По численности и скорости распространения они превзошли другие формы приходских организаций (братства и попечительства), хотя точная статистика на этот предмет отсутствует. Общества трезвости открывались как в Ставропольской губернии, так и в Кубанской области, в селах, станицах и городах. В 1890 г. был разработан и утвержден Устав для обществ трезвости Ставропольской епархии. Кроме того, некоторые общества функционировали как «кружки трезвости» без официальной регистрации.

Все приходские общества трезвости Ставропольской епархии открывались исключительно по инициативе духовенства[v] (как указывают источники, в общероссийском масштабе ситуация была аналогичной[vi]). Они не занимались хозяйственной деятельностью в приходе и не могли помочь в решении финансовых проблем. В этих обществах духовенство нашло, прежде всего, возможность влияния на нравственность прихожан, осуществления своего пастырского служения, объединения наиболее ревностных христиан. Священник ст. Кужорской, объясняя мотивы создания общества (1904 г.), пишет, что он желает «извлечь жертвы нетрезвости из их адского состояния и показать им жизнь иную»[vii]. Важным мотивом для организации обществ была борьба с сектантами и раскольниками. Последние представляли собой сплоченные группы, объединенные религиозными чувствами и повседневной необходимостью поддерживать друг друга. После закона о веротерпимости их общины получили больше возможностей для развития, нежели православные[viii]. Настоятель Дмитриевской церкви с. Черного Леса (1895 г.) просит благословить доброе начинание «на пользу душевную и телесную», которое могло бы «служить опорой для слабых, противопоставлением злонамеренной и показной трезвости шалопутской»[ix]. Священник с. Журавского Петр Голубинский, помимо сокращения пьянства в приходе, надеялся через открытие общества (1906 г.) достичь «желаемого сближения со старообрядцами и постепенного разрушения царящих теперь разъединения, отчужденности и даже ненависти»[x].

Таким образом, приходской священник играл очень важную роль в обществе. Он был инициатором создания, духовным лидером, вдохновляющим личным примером. Решив бороться за трезвую жизнь в приходе свящ. Афанасий Власов «для примера другим» в один из воскресных дней всенародно между утреней и обедней «дал клятвенное обещание перед иконой свт. Николая не пить никаких хмельных напитков»[xi]. Одним из первых средств достижения целей общества села Отказного свящ. В. Богородицкий называет «личный пример руководителя и членов общества». Трезвенники 6 благочиннического округа Ставропольской губернии на съезде отмечали, что «общества действуют, пока есть священник-трезвенник»[xii].

Несмотря на то, что общества трезвости были задуманы как светские организации, духовенством и прихожанами они были восприняты как имеющие прямое отношение к духовной жизни. Само пьянство, несомненно, приносившее много бед, рассматривалось не как социальное зло, а как болезнь души. В уставе Николаевского общества трезвости с. Армавир (1911 г.) подчеркивается, что его «идейной основой» является «взгляд на пьянство как на грех», «врачующийся доброй христианской жизнью и насаждением добродетелей»[xiii].

В уставах описаны методы борьбы с пороком винопития, которые включают практические советы, основанные на святоотеческой традиции и жизненном опыте священнослужителей. В них гармонично сочетаются гуманистические представления в рамках идеологии Просвещения о пьянстве как болезни и христианское понимание греха и духовной брани. Членам обществ настойчиво рекомендовалось «ласковое» отношение к «больным недугом пьянства», «вместо обычного грубого и пренебрежительного»[xiv]. В случае малодушия «уговаривать и оказывать всяческую поддержку», «защищать детей от жестокого обращения»[xv] и т. п. Чтобы устоять в трезвости во время нападения «помысла или желания пьянства», рекомендовалось «читать Евангелие, если грамотный», «читать молитву Иисусову«, вспоминать всю вредность и пагубность пьянства. При виде креста на церкви предлагалось рассуждать так: «Господи, Ты распялся за нас на этом кресте, за наши грехи пострадал, как оскорблю Тебя грешным пьянством? – плакать надо, а не пьянствовать». Взирая на землю, думать: «И я когда-нибудь в нее пойду, умру и меня судить будут за грехи мои и за пьянство горше осудят[xvi]» и т. д. Некоторые предлагали постепенно «укреплять душу в борьбе с дьяволом»: «Если чувствуешь в себе мало силы, до поры скрывайся от водки, чтобы не соблазниться; если чувствуешь в себе силу, иди туда, где можешь видеть водку и, однако, победить в себе желание ея»[xvii].

Помимо борьбы с пьянством православные общества трезвости выполняли группообразующую функцию в приходе, собирая в свои ряды наиболее ревностных христиан. Главою общества признавался святой покровитель, избранный трезвенниками для молитвенного заступления, а духовным лидером являлся местный священник. Огромное значение для трезвенников имело молитвенное поминовение своих живых и умерших членов, их духовное единство и братство. Посвящение в трезвенники представляло собой особый религиозный обряд, члены общества имели свой молитвенный устав, уникальный для каждого общества. Кроме того, они перед прочими прихожанами имели привилегию при поминании на богослужении.

Примечательно, что до XX в. ни в одном уставе не оговорено обязательное молитвенное воспоминание. Этот непременный элемент христианской жизни находит отражение в уставах только с началом нового века. Более того, после глубоких социальных потрясений 1905 – 1907 гг. поминальная традиция обществ трезвости усложняется.

Учитывая усиление секулярных и антиклерикальных настроений в обществе в результате революционных событий, можно констатировать, что в рамках обществ трезвости получила развитие противоположная тенденция.

Большинство уставов требует от своих членов святой христианской жизни. Трезвенники «обязуются праздники проводить свято», никого не обманывать, не обижать, обходиться со всеми ласково, не употреблять «черного слова», не сквернословить, не курить табаку[xviii] и т. п., «все обязуются посещать воскресные и праздничные службы», «ежегодно причащаться»[xix], вообще рекомендуется как можно чаще участвовать в церковных Таинствах. Кратко обязательства трезвенников можно сформулировать словами одного из уставов: «жить по-христиански»[xx]. Идеал христианской жизни виделся в учении Спасителя и св. Апостолов, а практические советы борьбы с помыслами черпались из святоотечесской аскетики.

Таким образом, религиозно активная часть православного населения Ставрополья и Кубани идентифицировала себя с общинами первых христиан, стремилась руководствоваться евангельским учением и аскетическими наставлениями св. отцов Церкви. В связи с этим можно констатировать тенденции, направленные на возрождение православного прихода. В конце XIX – начале XX вв. параллельно с процессом обмирщения сознания, усиления сектантских или «антирелигиозных настроений» у одних групп населения, у других возрастал интерес к духовной жизни.

Ведущая роль православного духовенства в трезвенном движении в Ставропольской епархии в конце XIX – начале XX вв. свидетельствовала не только о его участии в борьбе с «вековым недугом русской жизни». Она свидетельствовала о духовном лидерстве священнослужителей в среде религиозно активной части прихода, о единении между пастырем и паствой. В рамках трезвенного движения реализовывались внутренние возможности Церкви, позволившие сохранить Православие в годы гонений.

---