Внешнецерковная деятельность митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова) на Ближнем Востоке: по архивным материалам документального наследия владыки Григория, хранящемся в Государственном Архиве Российской Федерации

Статья Дмитрия Петровича Воецы, студента III курса Московской Духовной Академии, соискателя ученой степени магистра богословия, посвящена обзору деятельности митрополита Григория (Чукова) по ближневосточным вопросам на основе документов, сохранившихся в Государственном Архиве Российской Федерации

 

Митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков) является одним из виднейших иерархов русской православной церкви XX столетия. Его обширная церковная деятельность принесла неоценимый вклад в становление и развитие церковной жизни. Весьма значительную роль митрополит Григорий сыграл в 1920-х – 1950-х гг. – в один из самых трудных периодов в истории Русской Православной Церкви, тем самым заняв выдающееся место в ее жизни.

           Ознакомиться с жизнью и деятельностью владыки Григория,  можно через изданную о нем книгу[1] и содержательные, периодические публикации Лидии Константиновны Александровой-Чуковой[2] — биографа и владелицы архива митрополита. Также дополнительную частичную информацию о владыке Григории можно найти в научных трудах и других авторов, среди которых особенно ценны работы А.К. Галкина[3], А.А. Бовкало[4] и М.В. Шкаровского[5].

         Однако, на сегодняшний день имеется возможность более полного и подробного освещения жизни и деятельности этого замечательного иерарха Русской Православной Церкви, что связано с изучением раннее не исследованных архивных материалов. Речь идет о документальном наследии митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова), отложившемся в Государственном архиве Российской Федерации в фонде Р-6991 описи № 7. Документы и материалы, хранящиеся здесь, сформированы в тома по тематическому принципу. Всего 8 томов. Их предваряет личное дело на митрополита Ленинградского и Новгородского Григория, составленное в Совете по делам религий. Подробное описание описи фонда можно посмотреть в опубликованной статье О. Н. Копыловой[6].

         Комплексное изучение архива владыки Григория, позволяет распределить документы архива на две основные группы:

1) документы внешнецерковной деятельности митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова) и,

         2) документы внутрицерковной деятельности митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова).

         В связи с тем обстоятельством, что в современной исторической науке менее представлена внешнецерковная деятельность владыки Григория, что связано с объективными причинами источниковедческого характера, то, к обзору представим документы, раскрывающие именно эту сторону деятельности митрополита.

Отметим, что документы внешнецерковной деятельности митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова), большей частью содержатся в трех делах фонда Р-6991 описи № 7, под номерами 138, 139 и 140. Эти документы отражают деятельность владыки Григория в Финляндии, США, Франции и Ближнем Востоке.

         Остановимся, и подробнее рассмотрим вопрос, связанный с деятельностью владыки Григория на Ближнем Востоке.

Как известно, в ноябре-декабре 1946 года, митрополит Григорий от лица Патриарха и Русской Православной Церкви посещал Ближний Восток для обозрения русских православных приходов и установления братских связей с другими автокефальными Церквями вселенского Православия – Церквями древнейшего досточтимого Востока, родины всего христианства. Маршрут митрополита Григория был следующим: Тегеран – Дамаск – Бейрут – Иерусалим – Каир – Александрия. По указанному маршруту владыка Григорий посещал русские приходы и проводил переговоры с Александрийским, Антиохийским и Иерусалимским Патриархами. В 1950 году митрополитом Григорием  была совершена вторая поездка в этот регион (через Рим), целью которой было посещение Патриарха Антиохийского Александра III.

Документы, отражающие деятельность митрополита Григория во время его пребывания на Ближнем Востоке, хранятся в  ГАРФ в 7 описи фонда Р-6991 в деле под номером 140 четвертого тома личного архива митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова). В этом же деле хранятся и документы о деятельности митрополита Григория во Франции.  Крайние даты документов: 1946-1950 года. Количество листов: 134. В основном документы состоят из писем, статей, указ, докладов и выдержек. Вернемся к вопросу по Ближнему Востоку.

Добрые взаимоотношения с главами Восточных Церквей были в интересах не только Церкви, но и государства. Согласно О.Ю. Васильевой государство, через церковные каналы, пыталось укрепить свое политическое влияние на Ближнем Востоке в ответ на желание американского правительства занять лидирующие позиции в средиземноморском регионе[7]. Известно, что в начале 1946 года Карпов предлагал Сталину  «усилить влияние на восточные патриархаты, которые хотя и малочисленные, но  считающиеся авторитетными в православном мире, с целью использовании их в будущем на своей стороне при решении ряда важных церковных вопросов»[8].

М.В. Шкаровский в своей работе пишет о применении «щедрой материальной поддержке» в отношениях с Восточными патриархами, как инструменте воздействия на них[9]. Такие отношения, согласно М.В. Шкаровскому,  были закреплены поездкой патриарха Алексия в мае-июне 1945 года с официальным визитом к Иерусалимскому, Антиохийскому и Александрийскому патриархам, «опиравшейся на традицию паломничества ко святым местам», такие отношения, затем, «активно применялась и в дальнейшем»[10].

Свой взгляд, по вопросу о вышеуказанных отношениях с Восточными Патриархами, выразил и сам  Святейший Патриарх Алексий I. В своем письме к Г. Г. Карпову от 24 декабря 1946 года, написанном им по результатам доклада митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова) о поездке церковной делегации на Ближний Восток, Святейший Патриарх говорит об условиях, необходимых для успеха «нашего там дела». Среди этих условий, помимо предоставления Патриархам Антиохийскому, Иерусалимскому и Александрийскому храмов для устройства «Подворий» в Москве, Ленинграде и Киеве и назначения священников в Тегеран и Иерусалим для руководства там русскими общинами, Патриарх Алексий I говорит о необходимости: «отпускать в достаточном количестве средств как на содержание наших церквей за границей, так и на помощь самим патриархам в их церковных нуждах»[11], что  по мнению Патриарха «обеспечит прочное и соответствующее достоинству Русской Православной Церкви существование там наших храмов, укрепит наше влияние там вообще и свяжет более тесными узами взаимоотношения с нами Восточных Патриархов»[12]. Таким образом, как видим, цели данной «щедрой материальной поддержки» Восточных Патриархов, являются весьма необходимыми и полезными, и направлены, в первую очередь, для улучшения жизни Русских Православных приходов за границей, а затем уже – для укрепления межцерковных связей.

Итак, после поездки во Францию в 1946 году, на долю митрополита  Григория выпала еще одна ответственная и почетная миссия Московской Патриархии  — поездка на Ближний Восток во главе делегации Русской Православной Церкви. Наряду с поклонением великим святыням христианского мира и попечением о русских приходах, митрополит Григорий (Чуков) встречался и проводил беседы с иерархами Восточных Церквей, которым, по поручению Московской Патриархии, выдавал денежные вознаграждения. Надо сказать, что со временем эти действия дали свои плоды, и были определены как полезные при решении дальнейших международных церковных вопросов[13]. Обратимся к документам, содержащим сведения о данной поездке.

 Собственноручная запись в записной книжке митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова), сообщает о двух поездках  владыки Григория на Ближний Восток в 1946 и 1950 годах, со следующим маршрутом: 1946 г. (Антиохия, Иерусалим, Александрия) и, 1950 г. (в Дамаск, к патриарху Антиохийскому и всего Востока Александру III) через Прагу и Рим[14].

Об итогах первой поездки митрополита Григория на Ближний Восток (города Тегеран, Дамаск, Бейрут, Иерусалим, Каир, Александрия), с целью ознакомления с положением русских православных приходов в этом регионе, подробно узнаем из его доклада Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I, от 18 декабря 1946 года.

 Согласно докладу, делегация Московской Патриархии, в состав которой входил митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков), протопресвитер о. Николай Колчицкий и священник о. Николай Фомичев, посетив города: Тегеран, Дамаск, Бейрут, Иерусалим, Каир и Александрию, ознакомилась с положением Русских Православных приходов на Ближнем Востоке и в беседах с Патриархами Антиохийским, Иерусалимским и Александрийским выяснила ряд вопросов, касающихся православной церкви вообще и в частности церквей Ближнего Востока.

1. Тегеран. 13-14 ноября 1946 года делегация посещала Тегеран. 14 ноября она была встречена представителями Советской Мисси и группой православных русских людей во главе с доктором П. П. Левицким, который в дальнейшем ознакомил делегацию с положением церковных дел в Тегеране, Пехлеве, Реште и Казвине. Согласно представленным сведениям, церковная община в Тегеране состояла в юрисдикции митрополита Анастасия (Грибановского), настоятелем общины был архимандрит Виталий, который «последнее время болел» и 27 июля 1946 года скончался. В 1941 году митрополит Анастасий прислал сюда вторым священником иеромонаха Владимира Малинова, который там и  настоятельствовал во время визита делегации. Община владела усадьбой с храмом во имя Святителя Николая и домом для причта, и состояла приблизительно из 800 человек, «около 200 из которых, являются сторонниками юрисдикции Московской Патриархии»[15].

2. Дамаск. 15 ноября, вечером, в сопровождении митрополитов Александра Хомского, Илии Ливанского (Карама) и Феодосия Тиросидонского делегация Московской Патриархии прибыла в Дамаск. Здесь были проведены беседы с патриархом Александром — о положении православных общин в Тегеране и Бейруте, а также по вопросу «о ликвидации Анастасиевского раскола и о прекращении враждебной деятельности архимандрита Антония»[16]. В целом, митрополит Григорий сообщает о дружественном расположении Патриарха Александра к Московской Патриархии и о его готовности к  содействию по всем вопросам. С представителями делегации состоялась встреча президента республики. Участники делегации пробыли здесь до 19 ноября.

3. Бейрут — 19-21 ноября. В Бейруте, согласно докладу митрополита Григория, делегация познакомилась с двумя православными общинами. Одна из них «Московской ориентации», состоящая из 130 человек и возглавляемая присланным из Москвы архимандритом Симеоном Никитиным. Другая «митрополита Анастасия», состоящая из 300 человек и возглавляемая архимандритом Гермогеном.

После посещения общин, делегация была представлена президенту Ливанской Республики: «20 ноября мы были лично с президентом Ливанской Республики председателем Парламента и Премьер Министром, а на другой день нам были вручены пожалованные ордена «Ливанского кедра» — I-ой степени (мне), 2-ой степени (о. протопресвитеру Н. Ф. Колчицкому) и з-й степени священнику Н. Фомичеву»[17].  21-ноября делегация выехала из Бейрута в Палестину.

28- ого ноября делегация выехали в Лидду и оттуда, на самолете, в Каир.

5. Каир и Александрия. О Каире владыка Григорий пишет мало, большее внимание уделяя Александрии. О Каире сообщается лишь то, что делегация была встречена епископом Иларионом, архимандритом Тимофеем и представителем Советского посольства, и что 29-го ноября делегация была приглашена на прием в Югославское посольство по случаю годовщины Национального праздника (объявления республики)[18].

Уже на следующий день, 30-го ноября, делегация выехала в Александрию, где находился Патриарх Христофор, которым они и были приняты в тот же день. Вечером, 30-го ноября делегация присутствовала на всенощном бдении в русской церкви. На следующий день, в этой же церкви, митрополит Ленинградский Григорий, за Литургией посвятил некого иеромонаха Алексия в сан архимандрита и возложил на иеродиакона Николая (Прозора) двойной орарь за его усердное служение[19]. В тот же день, 1-го декабря,  посетила собрание прихожан той же русской церкви (в помещении библиотеки при храме).

Далее владыка Григорий описывает состояние общины, которое характеризуется им как «мирное и спокойное». Состав церковного совета общины тесно сплочен. Помещение церкви расширено и вся она «приведена в очень уютный и красивый вид». Настоятель общины — о. Алексий Дегтярев пользуется в ней полным уважением, и, судя по свидетельству владыки, — вполне заслуженным: «это действительно умный, образованный, и духовно настроенный человек, авторитет которого в общине стоит высоко»[20]. Описывая впечатления от прошедшей беседы с Патриархом Александрийским, митрополит Григорий сообщает, что отношение того к Московской Патриархии «вполне благоприятное, ясное, и, по-видимому, довольно откровенное»[21]. 7 декабря делегация вылетела из Каира в Тегеран, где в ожидании самолета пробыла до 15-го декабря. 16-го декабря возвратилась в Москву[22].

Вторая поездка делегации Русской Православной Церкви на Ближний Восток, была совершена в 1950 году. В ее состав,  помимо участников первой делегации – митрополита Ленинградского и Новгородского Григория  (Чукова) и протопресвитера Н. Колчицкого, также вошел архиепископ Краснодарский Гермоген (Кожин)[23].

Об итогах этой поездки, в частности в Антиохию, к Патриарху Александру, также узнаем из доклада митрополита Ленинградского и Новгородского Григория (Чукова) Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I от 14 июля 1950 года.

Согласно докладу, делегация Московской Патриархии была в следующем составе: митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков), архиепископ Краснодарский Гермоген (Кожин) и протопресвитер Н. Ф. Колчицкий. Делегация выезжала через Прагу и Рим в Дамаск (27 июня 1950 года) и возвратилась в Москву 12 июля[24].

Святейшим Патриархом Московским Алексием делегации было поручено:

1. Обсудить совместно с Антиохийским Патриархом и отдельными иерархами Антиохийской церкви вопросы, обоюдно интересующие Антиохийскую и Русскую Церкви;

 2. Ознакомиться с положением Подворья Московской Патриархии в г. Бейруте.

В исполнение данного поручения Московская делегация:

1. Передала Антиохийскому Патриарху от лица Московского Патриарха денежную помощь на нужды Антиохийской Церкви.

2. Лично посетила: Блаженнейшего Патриарха Александра, митрополита Илию Салиби, митрополита Илию Карама, митрополита Феодосия Триполийского, митрополита Александра Хомскогоа, митрополита Афанасия Хауронского и, кроме того, приехавшего в Дамаск на хиротонию митрополита Игнатия Хамского новопосвященного Илию Мауа и диакона Васлия Казан, и имела соответствующую с ними беседу, так как«все они в той или иной степени имеют влияние на общий ход дел в Антиохийской Церкви»[25].

3. В ряде подробных и неоднократных бесед митрополита Григория (Чукова) с указанными лицами было выяснено, что:

а) никто из указанных лиц ничего не слышал о «разосланной будто бы Патриархом Афинагором энциклике о прерогативах Константинопольского Патриарха по сравнению с другими Патриархами и все они категорически против подобной тенденции»[26];

б) также точно все они не допускают возможности появившегося в апреле 1950 года в газетах заметки, «будто бы Патриарх Афинагор был в Риме и виделся с Папским Нунцием»[27];

в) все они «настроены безусловно против возможности новой войны, в частности, Патриарх Александр подписал Стокгольмское воззвание, как и митрополит Карам, митрополит Александр Хомский печатает в своем епархиальном органе послание к своей пастве по этому поводу. В связи с этим, все сирийские архиереи настроены вообще против греческих архиереев, считая, что последние тесно связаны с политическими влияниями Америки»[28];

Здесь митрополит Григорий добавляет, что Патриарх Александр переписывается с другими Восточными церквами только в официальных случаях (поздравления и тому подобное); с Патриархом Христофором находится в размолвке из-за одного тяжебного дела в Бейруте; Патриарху Афинагору вообще ничего не ответил на его письмо по поводу Польской Автокефалии, ожидая сообщения от Московского Патриарха[29].

г) деятельность Ватикана, на Ближнем Востоке «очень серьезно озабочивает Антиохийский Патриархат и сирийцы ждут и надеяться на помощь в этом отношении со стороны Русской Православной Церкви»[30]. В частности, ставился вопрос о посылке в Московскую и Ленинградскую Духовную Академии и семинарии студентов-арабов, а также об открытии в Хомсе митрополитом Александром церковной школы по русскому образу и учебному плану и устройстве в монастыре Пророка Илии (при настоятельстве Представителя Московской Патриархии) церковной школы для пастырского воспитания (Патриарх Александр готов представить этот принадлежащий ему монастырь в распоряжении Московской Патриархии);

д) в отношении «Анастасиевской группы и ее деятельности в Бейруте, положение пока без перемен, митрополит Илия Салиби по-прежнему на словах преисполнен заверением о своей лояльности к Московскому Патриарху, но на деле этого почти не видно»[31]. При этом митрополит Григорий замечает, что митрополит Илия не разрешил «анастасиевцам» построить свой храм (и это подчеркивает), но и не отводит отдельного храма для православной группы. Также митрополит Илия Салиби не возражает против постройки православного храма Московской Патриархии, если этот вопрос будет возбужден.

Из частных сведений, владыка Григорий делает несколько сообщений, касательно поступков владыки Илии: «он регулярно ежемесячно дает от себя материальную помощь некому иеромонаху Гермогену (50 сирийских ливров в месяц); оказал содействие в устройстве зимой анастасиевскими монахинями концертов в Бейруте (перед делегацией оправдывал это будто бы рекомендательным письмом от Патриарха Александра); допустил иеромонаха Пьера Желе к участию в руководстве молодежью (перед делегацией объясняя это назначением Патриарха Александра)»[32];

е) митрополит Карам, в отношении к «анастасиевской» группе, проявил«недопустимое содействие (принимал у себя и отводил помещение монахиням Марии Робертсон, Варваре, Ефросинии), на что ему очень серьезно было указано и делегацией и Патриархом Александром. Наивность в этом отношении митрополита Илии Карама простиралась до того, что он очень серьезно просил направить его к митрополиту Анастасию для личных убеждений того в прекращении своей раскольнической деятельности. Насилу удалось убедить его в бесполезности этой затей после 5-летних переговоров и убеждений о небезопасности этого «опыта» для самого митрополита Илии Карама»[33];

ж) приезд в Бейрут из Иерусалима митрополита Фелофея к Илии Салиби в марте 1950 года, «по словам Салиби», был вызван «желанием Иерусалимских иерархов освободиться от присутствия в Иерусалиме епископа Владимира Изборского»[34]. Иерусалимские иерархи хотели сразу послать протест в Москву. Но митрополит Илия Салиби посоветовал принять епископа Владимира и наблюдать за его деятельностью, а по накоплении достаточных фактов каких-либо нарушений, тогда и заявить протест об отозвании епископа Владимира. С этим согласились в Иерусалиме[35];

з) в отношении Представителя Московского Патриарха в Бейруте было высказано в Миссии пожелание, чтобы:

1) Представитель обязательно знал французский язык для возможности непосредственных личных сношений как с Патриархом, так и с отдельными митрополитами и другими нужными лицами;

2) Представитель был более тесно связан с Патриархом и митрополитом через регулярное посещение их на местах и обмена мнений, как местного, так и общего характера (при мировом политическом охвате), не размениваясь на мелкие приходские вопросы, для которых у Представителя мог бы быть помощник – священник[36];

3) чтобы, соответственно обычаям и вкусам Востока, Представитель Патриарха Московского имел «достаточно импозантное» внешнее положение;

и) для упрочения влияния Русской Церкви в составе Антиохийской иерархии было бы«желательно удостоить ученой степени Магистра богословия двух митрополитов – Александра Хомского и Афанасия Хауражского»[37], которые, согласно докладу митрополита Григория окончили курс Духовной Академии Казанской и Киевской со степенью кандидатов с хорошими отзывами об их кандидатских диссертациях и  имеют печатные религиозно-философские и исторические труды, которые могли бы служить предметом рассмотрения и удостоения ученой степени;

к) по степени имеющегося влияния для замещения кандидатуры Антиохийского Патриарха, в случае смерти Патриарха Александра, «кандидатурами могли бы явиться: митрополит Феодосий (наиболее образованный), митрополит Александр Хомский (наиболее яркий и прямой), митрополит Афанасий Хауражский (нынешний наместник и ближайший помощник Патриарха), и митрополит Игнатий Хомский (как старейший по хиротонии)»[38].

12 июля 1950 г. делегация возвратилась в Москву. Уже через два дня, 14 июля, владыка Григорий представил Святейшему Патриарху подробный доклад об итогах проделанной миссии. Согласно данному докладу, цели поездки, обозначенные в поручениях Патриарха Алексия I к делегации, были полностью исполнены.

То обстоятельство, что по окончании первой поездки, 14 января 1947 г. Г.Г. Карпов направил подробный доклад о ее результатах в ЦК ВКП(б) на имя И.В. Сталина и А.А. Жданова и в Совет министров СССР на имя В.М. Молотова и К.Е. Ворошилова[39] — говорит о той высокой степени важности вопроса, который был связан с миссией делегации Московской Патриархии на Ближний Восток, – одной из ряда тех внешнецерковных миссий, во главе которых, стоял выдающийся иерарх РПЦ — митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков).