Приходская церковь Воскресения Словущего на Арбате, 1917-1991 гг. (апробационная статья в авторской редакции)

После большевистского переворота 1917 г. Иерусалимское Патриаршее в Москве подворье было  упразднено, хотя Воскресенская церковь  с  первых лет советской власти не закрывалась для прихожан. В связи с радикальной сменой отношений между атеистическим  государством и Церковью, с принятием новых запретительных законов,  изменились условия существования подворий, в том числе Поместных Православных Церквей. Январский декрет 1918 г. узаконил  отмену частной собственности на недвижимость и  принял за основу национализацию и муниципализацию церковной собственности. Такой участи не избежало и Иерусалимское Подворье, несмотря на протесты греческого консульства и настоятеля – иностранного подданного ^[1]. По сохранившимся архивным документам  известно о ходатайстве в защиту собственности Иерусалимского подворья  в Москве, в том числе официальных государственных учреждений:
 «Народный Комиссариат  по Иностранным делам (НКИД)  сим удостоверяет, что дома Иерусалимскаго Патриаршаго в Москве Подворья  заняты представительством Иерусалимскаго  Патриархата в России,  в ведении которого находятся, доходы в них идут полностью  и исключительно на культурно – просветительские и  благотворительные цели и с своей стороны  находит целесообразным освободить эти дома  от какой бы то ни было бы реквизиции, национализации и муниципализации» ^[2].

Эту позицию воспринял Юридический отдел Моссовета, который 19 декабря 1918 г. направил в местный  Хамовнический совдеп разъяснение, что «церковь Воскресения Христова, находящаяся в Филипповском переулке при доме Иерусалимского Патриаршего подворья в качестве домовой церкви (…) вместе со всем своим имуществом, приобретенным Патриархатом на собственные средства, как принадлежащая иностранной миссии не должна подлежать какой-либо национализации или реквизиции» ^[3].

Эта бумага помогла и в декабре 1918 г.  была отменена передача управления Домовому комитету строений, принадлежащих Иерусалимскому Патриархату: «В виду несомненной принадлежности домов […] Иерусалимскому Патриархату и в виду удостоверения Народного Комиссариата  Иностранных дел от 7-го Декабря  с/г. за № 3475 о том, что  поименованные дома  заняты представительством  Иерусалимского Патриархата  а России и что доходы  с них идут полностью и исключительно  на культурно- просветительные и благотворительные цели, Юридический Отдел настоящим разъясняет Хамовническому Районному Совету, что дома Иерусалимского Патриархата согласно началам международного общения  не подлежат действию  декрета о муниципализации домов или декрета о церковных  имуществах, почему и предлагает Президиуму  Совета отменить  свое постановление о передаче управления ими Домовым Комитетом» ^[4].

По началу, Иерусалимское подворье юридически находилось под  покровительством греческого  консульства в Москве и пользовалась связью с НКИД.

 В прошении настоятеля подворья Афанасия в Совет Народных Комиссаров (Совнарком) описывается значимость и деятельность Иерусалимского подворья для Церкви: «Иерусалимскому Патриархату  издавна принадлежит  в Москве на правах  полной собственности так называемое Иерусалимское Патриаршее  в Москве Подворье,  служащее центром Иерусалимской духовно- дипломатической миссии  в России, находящееся на Пречистенском бульваре  в Филипповском переулке  и заключающееся в домах  выстроенных Патриархатом  на собственные средства». Далее архимандрит Афанасий объясняет возведение зданий и их эксплуатацию: «Незначительный, поступающий  с этих домов чистый  доход отправляется ежегодно Иерусалимскому Патриархату в гор. Иерусалим в Турции, где и расходуется  полностью и исключительно  на благотворительность и культурно-посвятительные цели,  а именно на содержание, как находящихся при Патриархате  в Иерусалиме, так и разбросанных по всей Палестине больниц, приютов для стариков и бедных сирот детей, школы низших,  средних и высших с бесплатным  обучением,  при чем эти учреждения  обслуживают все население без различия национальности и религии. Очень много делает Патриархат и еще полезного для этого населения, которое, благодаря неплодородности земли в Палестине и этим местным условиям, страшно бедно, состоит почти поголовно из рабочего пролетариата и без этой просветительной и благотворительной деятельности Патриархата,  продолжающейся уже несколько веков,  при турецких условиях  обреталось бы в полной  умственной темноте и влачило бы самое жалкое существование». Исходя из такого положения дел,  как объяснял архимандрит Афанасий, Иерусалимскому Патриархату необходимы были большие суммы денег, в том числе и от доходных домов в Москве. Далее он  переходит  к перечислению написанных им прошений в защиту собственности подворья от декрета о муниципализации и национализации. Он отмечал, что «(…) в виду всего вышеизложенного  и особой важности вопроса в социальном отношении  для целого народа на Ближнем Востоке, я и имею  честь обратиться в Совет Народных Комиссаров с покорнейшей просьбой не отказать  пересмотреть это дело и вынести свое компетентное решение не только с точки зрения буквы закона, но и приняв в расчет и под свое просвещенное  покровительство законные интересы  целого населения  и без того неимоверно  страдающего от массы  местных условий политического, социального,  климатического, почвенного и др. характера»^[5].

Председатель Юридического Отдела писал в Хамовнический районный совет об отмене национализации конкретно данной церкви, в связи с  принадлежностью ее имущества Иерусалимскому патриархату: «Коллегия Юридического Отдела Московского Совета Р и К депутатов сим разъясняет, что церковь Воскресения Христова, находящаяся в Филипповском переулке при доме Иерусалимского Патриаршего подворья в качестве домовой церкви помещающегося в этом доме представительства Иерусалимского Патриархата в России вместе со всем своим имуществом, приобретенном Патриархатом на собственные средства, как принадлежащая иностранной миссии не должна подлежать какой либо национализации, муниципализации и ли реквизиции, чем и предлагает Хамовническому районному совдепу руководствоваться в надлежащих случаях»^[6].

Греческая приходская община при Никольском греческом монастыре  взяла на себя ответственность за без приходские храмы подворий Поместных церквей. В своем обращении в Юридический отдел Московского совета они отмечали: «Московская греческая приходская община настоящим препровождает вам 4 описи церковного имущества четырех представительств Патриархатов, а именно:  Вселенского Константинопольского, Иерусалимского, Антиохийского и Александрийского, а так же копии охранных грамот, выданных Юридическим отделом Московского совета. При сем доводим до Вашего сведения, что Московская греческая приходская община при Никольском монастыре (Никольская, 7) является единственным Греческим Приходским Советом указанных церквей. Членами прихода состоят греки Московской колонии»^[7].

В 1919 г. собственность Иерусалимского и Константинопольского патриархатов была муниципализирована жилищно-земельным отделом Моссовета: «на общих основаниях, как всех церковных владений»^[8].

2 Января 1919 г. было подписано уведомление о начале муниципализации зданий, принадлежащих Иерусалимскому подворью: «Отделение муниципализированных зданий Жилищно- Земельного Отдела М. С. Р. и К. Д.  сообщает, что, согласно разъяснения  Народного Комиссариата Иностранных Дел  от 23 Декабря № 4963 и постановления Коллегии от 23 Декабря владения Константинопольского и Иерусалимского  Патриархатов подлежат муниципализации на общих основаниях. В виду изложенного Отделение муниципализированных зданий предлагает Отделению Советских зданий приступить к приемке указанных владений»^[9].

В декабре 1921 г. на запрос Отдела управления о делах Иерусалимского Патриаршего в Москве подворья Отдел Юстиции Моссовета отвечал : «На запрос подходят ли под действие Декрета об отделении церкви от государства церкви при (…) Старо-Иерусалимском подворье (…) Надлежит признать, что и означенные выше церкви не исключаются из действия общего закона. Из под действия этого закона они могли бы быть исключены только международным соглашением, те особым законодательным актом, каковой в настоящее время не существует” ^[10].

Таким образом, Иерусалимское подворье в Москве было упразднено на общих основаниях с другими подобными организациями. Таким образом, с этого времени храм Воскресения Словущего на Арбате Хамовнического района Москвы числится приходским.

С середины 1920-х гг. Воскресенский храм Иерусалимского Патриаршего подворья в Филипповском переулке упоминался в числе приходских московских храмов «тихоновской» ориентации. Документов церковного архива на это время не найдено. Существуют фрагментарные данные о приходе в материалах Административного отдела Моссовета. В апреле 1926 года община обращалась в Адмотдел с просьбой разрешения приходского собрания в связи с выборами новых членов общины, список которых обязательно подавался в числе регистрационных документов в Церковный стол органов НКВД. Община верующих была зарегистрирована, как «Община храма Воскресения Христова, что при Патриаршем Иерусалимском подворье в Москве по Филипповскому переулку на Арбате». Председателем Приходского совета в 1926 г. состоял настоятель священник Сергий Дубровин^[11].

Интересно, что в это же время Общину верующих храма преподобного Сергия в Крапивках б. Константинопольского Патриаршего подворья  возглавлял греческий архимандрит Василий Димопуло, который после революционных преобразований и декретов 1918-1919 гг. управлял греческими подворьями (Константинопольским и Иерусалимским). Он так же служил в церкви Воскресения Словущего в Филипповском переулке ^[12].

В конце 1930-х гг. храм был ненадолго закрыт властями и  в процессе нормализации отношений между церковью и правительством был вновь открыт в 1943 г. при настоятеле храма протоиерее Александре Скворцове. При нем в причт храма входил  известный протодиакон Михаил Холмогоров, где он прослужил до своей смерти в  1951 г.

Протоиерей Александр Григорьевич Скворцов родился в 1880 г. в семье священнослужителя. После окончания Московской духовной семинарии в 1902 г. он служил учителем в церковно-приходской школы. С 1905 г. Александр Скворцов получил рукоположение в сан священника и назначен настоятелем церкви св. пророка Илии в селе Изварино Звенигородского уезда Московской губернии и служил законоучителем в местной церковно-приходской школы. В 1912 г. по благословению митрополита Московского и Коломенского Макария (Невского) священник Александр Скворцов был награжден набедренником, в 1916 г. – камилавкой.  В 1917г. его назначили благочинным 4-го округа церквей Звенигородского уезда. В ранее советское время святейшим патриархом Московским   Тихоном (Белавиным) отце Александр был награжден камилавкой и позже получил сан протоиерея. В 1922 г. епархиальным начальством он удостоился награды золотым наперсным крестом ^[13].

Сохранились сведения, что в 1930-х гг. были надстроены доходные дома, ранее принадлежавшие подворью. Дом № 29 на Гоголевском бульваре (арх. А.С. Каминский, Г.П. Евланов) был надстроен до 7-8 этажей. К дому № 18 по Филипповскому переулку (арх. Г.В. Евланов)  был надстроен один этаж. Так же, часть церковной земли  с домом настоятеля Подворья была занята под строительства Туркменского посольства в 1933 г.

В послевоенный период важно отметить поступательное развитие отношений между советским правительством и Русской Православной Церковью, имевшее начало после встречи в сентябре 1943 г.   И. Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем). Советское руководство предполагало использовать влияние РПЦ в вопросах внешнеполитических отношений.

Одной из задач РПЦ, поставленной Правительством (Сталиным), было возвращение Московской Патриархии в Палестину, активизации взаимодействия с Поместными Православными Церквами, и в частности с Иерусалимской Патриархией. Еще на заседании Священного Синода  в октябре 1943 г., когда обсуждалась передача зданий и имущества ранее принадлежавших Русской Православной церкви, «Синод определил  необходимым привести  надлежащее выяснение об имуществе и зданиях, ранее принадлежавших Русской Православной Духовной Миссии в Палестине, после чего возбудить ходатайство о возвращении их» ^[14].

В 1945 г. на Поместный собор Русской Православной Церкви  были приглашены  главы Поместных Православных Церквей. Здесь присутствовали представители восьми автокефальных Православных Церквей. Важно отметить, что помимо заявлений о своей признательности  правительству СССР, звучали и обещания на совместную борьбу с Ватиканом, который выступал в качестве основного противника  в обновленной религиозной политике ^[15].  Для распространения влияния на Восточные Патриархаты советское правительство использовало материальные дотации. Возобновленные отношения были подтверждены поездкой Святейшего Патриарха Алексия (Симанского) в 1945 г.  к Иерусалимскому, Антиохийскому, Александрийскому Патриархам. Официальной причиной этого визита было традиционное паломничество по святым местам, но разговор с главами Восточных Православных Церквей шел о совместной борьбе против влияния Ватикана. 

В этот же период, в письме с грифом «секретно»   от председателя Правительства В. М. Молотова обсуждалась возможность восстановления в Москве православных патриарших подворий ^[16].   Деятельные связи православных иерархов,   в сочетании с значительными денежными дотациями, позволили говорить  чиновникам Совета по делам РПЦ о поддержке Востока:  « (…) возглавляемые ими  патриархаты и церкви всегда будут поддерживать  Московскую Патриархию в международных церковных вопросах» ^[17].

Повторный вопрос об открытии подворий возник в 1947 г. при дальнейшей подготовке  Советами по делам РПЦ и по делам Религиозных культов плана создания всемирного православного центра в Москве. Как часть восстановления связей и отношений с восточными патриархатами власти намеревались передать  им  московские подворья.

 Таким образом, в августе 1947 г.  глава Совета по делам РПЦ Г.Г. Карпов отправляет  письмо председателю Совмина СССР К.Е. Ворошилову с  пожеланием предоставления подворий  Антиохийской, Сербской и Болгарской Церквам^[18]. Другим Патриархатам, в связи  их с недоброжелательной позицией по отношению к планам Московской Патриархии,  решили  в ходатайстве отказать: « (…) в связи с занятой указанными патриархами недоброжелательной позицией по отношению к намечаемым Московской Патриархией мероприятиям и принимая во внимание  их политические настроения в данное время, Совет полагал бы возможным воздержаться от удовлетворения в настоящее время ходатайства в отношении этих патриархов» ^[19].

В номере Журнала Московской Патриархии за 1946 г.  говорилось «об исключительном оживлении  в лоне Православной  Вселенской Кафолической  Церкви, под фактическим водительством Русского Православия: «Москва – третий Рим, а четвертому не бывать…» ^[20].  В этом же году появляется идея, одобренная И. Сталиным, о  проведении Вселенского собора в Москве. Предполагалось провести Собор  всех существующих в мире автокефальных Православных Церквей, представленные их главами. В программу Собора были включены девять основных вопросов общей «политической» тематики относительно католического и экуменического движений. Чрезвычайно важным стало решение о передаче  бывших Иерусалимского, Сербского, Антиохийского, Александрийского подворий своим церквям в Москве, Киеве и Ленинграде. Многим представителям предполагалась выдача денежных дотаций^[21].  Однако, замыслы стали рушиться на стадии подготовки к мероприятию. Константинопольский Патриарх Максим, лояльный к деятельности СССР, отошел от дел. Наследники Патриарха заняли более жесткую позицию по отношению к СССР, так как видели в нем  основного соперника  по вопросу лидерства в Православном мире. На Константинопольскую Церковь, в свою очередь, ориентировались Греческая и Кипрская Церкви, поэтому они прислали  телеграмму в Москву в 1947 г.: «К сожалению, не принимаем приглашения на всеправославный Собор, каковое полномочие имеет одна лишь Вселенская Патриархия Константинопольская»^[22]. В это же время в западной прессе появляются компрометации Московской Патриархии, не маловажную роль сыграл в этом и Ватикан. Политиками оказывалось разностороннее влияние на Восточных Патриархов.

В связи с таким положением дел, когда дело  проведение Всепрапославного собора провалилось,  Совет по делам РПЦ  с разрешения правительства решил ограничиться  проведением в Москве т.н. Совещания глав Православных Церквей, приуроченное к празднованию 500-летия автокефалии Русской Церкви. В Москву приехали одиннадцать  представителей автокефальных церквей из тринадцати. Иерусалимский Патриарх не смог приехать, так как война в Палестине и осада Иерусалима помешала его представителям присоединиться. О проведении встречи постоянно докладывали секретарям ЦК ВКП(б)  председатель Совета по делам РПЦ  Г.Г. Карпов, копии этих докладов передавались Сталину.

Во второй половине 1948 г.  падает интерес властей СССР (Сталина)  внешне политическим  акциям Русской Православной Церкви. Большое влияние на эти события оказало   избрание нового Константинопольского Патриарха  архиепископа Нью-Йоркского Афинагора, который был настроен антикоммунистически и призывал христиан бороться против коммунизма^[23]. Таким образом, явной неудачей закончились планы создания «Православного Ватикана», так же и  цели борьбы с настоящим Ватиканом не были осуществлены. Помимо Папы Римского, в число противников Московской Патриархии вошли Константинопольский Патриарх и Всемирный Совет Церквей  (ВСЦ), который был создан  в 1948 г. на Ассамблее экуменического движения в Амстердаме. 

Единственный Восточный Патриархат, который сумел получить подворье в Москве, был Антиохийский. В связи с приездом Антиохийского Патриарха в Москву в 1947 г. было принято решение о передаче под Подворье комплекса зданий церквей в Телеграфном (Архангельском) переулке – архангела Гавриила (Меншикова башня) и  св.  великомученика Феодора Стратилата. Первым настоятелем подворья был назначен представитель Антиохийской Церкви архимандрит Василий (Самаха). Представительство Александрийского Патриархата было открыто лишь в Одессе. Места для Иерусалимского Патриархата не нашлось, хотя чиновники Совета по делам РПЦ в своих аналитических записках упоминали о сохранившемся и действующем храме б. Иерусалимского Подворья в Филипповском переулке на Арбате.

Не смотря на то, что Иерусалимское Патриаршее в Москве подворье прекратило свое существование,  храм Воскресения Словущего на Арбате, как уже было описано ранее, за исключением короткого времени, не закрывался.  Вместе с протоиереем Александром Скворцовым в Воскресенском храме на Арбате служил священник Иоанн Свитинский. 

Отец Иоанн Свитинский родился в 1871 г. в семье псаломщика. Свою фамилию он получил от названия подмосковного села Свитино Подольского уезда Московской губернии, в котором располагалась каменная церковь Успения Пресвятой Богородицы. После окончания курса Московской духовной семинарии по 2-му разряду в 1893 г., Иоанн Свитинский поступает на учительскую вакансию в сельскую церковно-приходскую школу. В августе 1897 г. по резолюции митрополита Московского и Коломенского Сергия (Ляпидевского) его назначили на место псаломщика к церкви Всех скорбящих радость на Большой Ордынке в Замоскворечье. В 1898 г. он стал безвозмездным преподавателем Николо-Пыжевской приходской школы на Большой Ордынке. В сентябре 1911 г. по резолюции епископа Дмитровского Трифона (Туркестанова) Иоанн Свитинский перешел к церкви Успения Пресвятой Богородицы в Казачьей на углу Полянки и Успенского переулка. Молодой церковнослужитель хорошо себя зарекомендовал бесплатно занимаясь с детьми и взрослыми церковным пением. Он ввел в своих приходах т.н. «народное пение» во время богослужений, за что в 1903 г. получил благословенную грамоту от Священного Синода. Так же он руководил пением во время вне богослужебных собеседований с прихожанами, как в церкви на Большой Ордынке, так и в Успенской церкви в Казачьей. Дважды во время прохождения должности псаломщика Иоанн Свитинский был награжден серебряной медалью за труды по народному образованию. Его старший брат Николай Иванович Свитинский так же получил образование в Московской духовной семинарии, служил учителем пения в церковной школе и проходил должность псаломщика в Спасо-Наливковской церкви и с 1912 г. в церкви Успения в Казачьей ^[24].

Существует рассказ, связанный со священником церкви Воскресения Словущего на Арбате Иоанном Свитинским. В марте 1953 г. в тревожные дни болезни и смерти Сталина, верующие говорили о заочном отпевании вождя, которое «люди в штатском» просили исполнить священника Воскресенской церкви в Филипповском переулке Иоанна Свитинского, якобы по просьбе Василия Сталина, который сам не присутствовал на отпевании, а находился в машине рядом с храмом. Говорили так же о другом заочном отпевании в Воскресенской церкви на улице Неждановой, которое провели по просьбе Светланы Сталиной (духов ной дочери отца Николая Голубцова) ^[25]. 

После кончины отца Иоанна Свитинского в 1955 г. к церкви Воскресения Словущего перевели клирика храма Иоанна Воина на Якиманке священника Василия Серебренникова. Чуть раньше, в 1954 г. диаконское служение в Воскресенском на Арбате храме совершал отец Орест Романовский, через несколько лет ставший пастырем церкви свв. апостолов Петра и Павла у Яузских ворот и известным в Москве духовником.  До конца своей жизни он сохранил духовные связи с Воскресенским приходом на Арбате и дружбу с отцом Василием Серебрянниковым

 Отец Василий, родился в 1907 г. в г. Томске, получил медицинское образование в Московском Государственном Университете им. Ломоносова и вплоть до 40-х гг. работал в различных московских больницах и амбулаториях, таких как: амбулатория им. Боткина, клиника им. Семашко, клиника болезни уха, горло, носа Второго Медицинского Института. В 1940 г. Василий Николаевич защитил кандидатскую диссертацию  и стал кандидатом медицинских наук. Однако, в 1948 г. он сдает экстерном экзамены в Московскую духовную семинарию  на получение священного сана. 28 марта этого же года В. Н. Серебренников был рукоположен  во диакона, 4 апреля 1948 г. – в пресвитера.  С этого времени  до 1955 г. он служил в храме святого мученика Иоанна Воина на Якиманке^[26]. Затем был переведен в храм Воскресения Словущего на Арбате.  19 марта 1958 г. был произведен в сан  протоиерея. По просьбе прихожан после кончины маститого протоиерея Александра Скворцова он был назначен в 1965 г. настоятелем храма Воскресения Словущего в переулке Аксакова и  это место он занимал вплоть до 1989 г., то есть возобновления Иерусалимского Патриаршего в Москве подворья ^[27].  За свое служение В. Н. Серебренников был удостоен многих патриарших наград, в том числе ношение второго креста   с украшениями.

В конце 80-х гг., после возобновления подворья протоиерей В. Серебренников стал почетным настоятелем храма, продолжая посещать богослужения, исповедовать своих духовных чад, проводить служения в церкви.  Скончался в возрасте 90 лет в декабре 1996 г. Отпевание служил Преосвященнейший Арсений, епископ Истринский, которому сослужили 44 пресвитера и 8 диаконов. Похоронен В. Н. Серебренников на Введенском кладбище в Москве. Сохранились личные записи (дневник) протоиерея В. Н. Серебренникова, по которым можно судить о его светлой личности.

В 1980-е гг. в храме Воскресения Словущего на Арбате вместе с настоятелем протоиереем Василием Серебрениковым служили известные московские священнослужители: протоиерей Владимир Фролов (1914-2000), протоиерей Николай Запорожец, протоиерей Сергий Поляков (настоятель церкви Святой Троицы в Воронцове), протоиерей Александр Туриков (настоятель Преображенской церкви на Песках, на Арбате, протодиакон  Василий Бабурин (протоиерей, настоятель церкви Всех Святых на Соколе).