Участие московских единоверцев на первом и втором Всероссийском единоверческом съезде
Первый Всероссийский единоверческий съезд проходил с 22 по 30 января 1912 года в Санкт-Петербурге. Для участия в нем от московских единоверцев прибыло 16 человек, среди них стоит выделить тех, кто усиленно принимал участие в прениях на этом собрании: диакон Всехсвятского единоверческого монастыря — Иоанн Петрович Бороздин, благочинный единоверческих церквей Московской епархии — священник Григорий Шлеев, псаломщик Троице-Введенской единоверческой церкви — Иоанн Григорьевич Шлеев, староста и председатель церковного совета Троице-Введенской единоверческой церкви Москвы — Иаков Максимович Пашков и секретарь епархиального съезда единоверцев Москвы — Михаил Николаевич Виноградов. На этом съезде от московской депутации выступил с докладом диакон Иоанн Бороздин и псаломщик Иоанн Шлеев. Выступление отца Иоанна Бороздина был по вопросу икон и иконописания. Основная мысль доклада заключалась в том, чтобы в единоверческих храмах не было печатных икон, а использовались только писаные на досках образы. Съезд поддержал мнение отца Иоанна по этому вопросу[1]. Доклад псаломщика Троице-Введенского единоверческого храма Москвы Иоанна Шлеева по поводу устройства единоверческих церковно-приходских школ вызвал немалый интерес и споры среди делегатов съезда. Его выступление сводилось к тому, что в единоверческих школах должны преподавать единоверцы, а управлять – единоверческий священник, как это и было прописано митрополитом Филаретом в 1855 году в деле устройства единоверческой церковно-приходской школы при Троице-Введенской церкви в Москве. Докладчик отметил, что зачастую есть батюшки, которые смотрят на единоверие с насмешкой и непониманием, и если такой батюшка будет в единоверческой школе занимать какую-либо должность, то ничего хорошего из этого не выйдет. Произойдет тоже самое, что и в земской школе или в министерской. «Убьют в ребенке религиозность, церковность, душу и возвратят мне куклу»[2]. Доклад произвел сильное впечатление на слушателей. После выступления докладчиков по теме церковно-приходских школ преосвященный епископ Кирилл (Смирнов) справедливо заметил следующее: «Сказать же, что из детей делают какую-то куклу, по выходе из церковно-приходской школы, сказать это или предположить – значит сказать великую хулу на церковно-приходскую школу. Эти школы православных приходов выпускают таких же церковных детей, не желая видеть, единоверцы они или нет. Наши дети в церквах и читают, и поют, и чтецов, и певцов у нас очень много. И утверждать все это – значит, никогда школы такой не видать»[3]. Разрядить недоумение в связи с докладом Иоанна Шлеева попытался священник Симеон Шлеев, который сказал, что в выступлении Иоанна Шлеева не говорится об общеправославных церковно-приходских школах, что в его докладе речь шла только о земских и министерских[4]. В итоге по этому вопросу председатель съезда архиепископ Антоний (Храповицкий) сделал следующее заключение, которое было принято делегатами: «Просить Святейший Синод предложить Преосвященным и епархиальным училищным советам строго выполнять постановление о школах единоверческих приходов. А постановление это заключается в том, чтобы в приходах с единоверческим населением были:
1) заведующие – единоверческие приходские священники;
2) учителя были бы единоверцы;
3) наблюдатели над данными школами были бы особые;
4) велось бы преподавание древнего пения и чтения старопечатных книг, и программа была бы та, которая утверждена для этих школ»[5].
Среди выступавших делегатов от московских единоверцев стоит выделить и Михаила Николаевича Виноградова, который во время обсуждения вопроса об упадке богослужебного устава в единоверческих монастырях предложил, чтобы при монастырях были приходы. Доказывал он эту необходимость на примере московского Никольского единоверческого монастыря. «Служба там перестала совершаться по единоверческому чину, епархиальная власть не стала наблюдать, настоятеля соответствующего не было; наконец, службу не пели совершено, прихожан было 1-2, не на что было купить свечей. В нашем монастыре, помимо самого монастыря, существует еще приход. От времени или от раздоров мирян с монастырем, но случилось так, что прихожан не стало, всех растеряли. Наши видные представители Н. Гучков и его брат Носов, и много других я могу насчитать, отстали, но не потому, чтобы стали неверующими, а потому что там создали такие условия, которые оттеснили прихожан. В конце концов – ни монастыря, ни прихожан. И выходит, что некому молиться. Какие-нибудь 1,5-2 года так оставалось, пока назначили игуменом ревностного душою, православного, но уважающего дух нашего единоверческого чина и обряда, человека высокой учености, философа. И вот, назидательный пример для нашего времени, присмотритесь к нему, ибо в нем есть Промысел Божий. Что же он делает? Завел новые порядки: заставил монахов приходить к службе (раньше монах мог и не ходить), заставил устав исполнять, как положено и т.д. Мы видим: храм есть, церковь осветилась, белее и чище стала, лики у святых прояснились к нам грешным, мы все стали веселее, придешь – сердце радуется. Но прошло 1,5 года, пройдет еще 1-2, и если так будет идти, то и братия начнет появляться, и вера не ослабнет, потому что есть ревнители ее, и их надо приветствовать»[6]. В конце своего выступления Михаил Виноградов предложил следующее:
«1) организовать наши монастыри совместно с приходом. Такие монастыри были. Чтобы нам можно было участвовать на частных началах, мирских; чтобы наш приход был участником, чтобы он наблюдал, что древний устав службы в церкви целиком исполняется. Мало того, чтобы монастыри преследовали миссионерские цели; где возможно собеседованием, а то как – духом примера, любви, славословия Божия. Тогда и старообрядцы спокойно пойдут к нам, они увидят, что у единоверцев открыты сердце и двери для пояснения Слова Божия»[7].
При обсуждении на съезде вопроса о единоверческом приходе М. Н. Виноградов упомянул проект о соединенном совете принятом на московском епархиальном съезде единоверцев в 1909 году, однако этот проект не был затронут, потому что он касался нескольких приходов объединенных под одним началом, а на съезде обсуждался вопрос относительного одного прихода[8].
Выступал также на съезде от московских единоверцев Павел Васильевич Макаров, который по вопросу исповеди единоверческих священников внес предложение, чтобы они делали это у единоверческого духовенства. «А то у нас в Москве некоторые ходят исповедоваться к православным священникам»[9]. На это мнение П. В. Макарова справедливо заметил председатель Съезда архиепископ Антоний (Храповицкий) следующее: «А где священники по епархии на 500 верст разбросаны? Это пожелание можно высказать, но считать его правильным нельзя. Сами осуждают православных за неприязнь к единоверцам, а такие пожелания выносят. Святейший Синод не одобрит»[10].
Стоит упомянуть о том, что на первом Всероссийском съезде единоверцев было прошение к председателю съезда о том, чтобы возвести единоверческую Троицкую церковь Москвы в собор и устроить при ней протоиерейское место. Собрание съезда попросило архиепископа Антония (Храповицкого), как председателя, поднять этот вопрос перед церковной властью[11].
По окончании I Всероссийского единоверческого съезда московские единоверцы поблагодарили председателя архиепископа Антония (Храповицкого) и подарили ему книгу «Большой Соборник», а секретарю съезду отцу Симеону Шлееву вручили книгу преподобного Максима Грека «Толковая Псалтырь»[12].
Второй Всероссийский единоверческий съезд единоверцев проходил с 23 по 29 июля 1917 года в Нижнем Новгороде. Изначально московские единоверцы предлагали устроить этот съезд в Москве и даже начали действовать в этом направлении, но совет Всероссийского съезда православных старообрядцев (единоверцев) счел более удобным для съезда Нижний Новгород[13]. От московских единоверцев присутствовало на съезде пять человек: протоиерей Троице-Введенского единоверческого храма — Г. Я. Васютин, диакон этого же храма — Н. К. Гаврилов, а также Я. М. Пашков, В. Г. Сенатов и Е. М. Шишелов. Председателем съезда по решению Св. Синода был избран епископ Уфимский Андрей (Ухтомский). В своем приветственном слове от депутации московских единоверцев Я. М. Пашков упомянул, что идея о необходимости созвать второй Всероссийский единоверческий съезд после революции 1917 года принадлежала московским единоверцам, и что они даже создали специальную комиссию, однако посоветовавшись с другими единоверцами решили, что лучше проводить это собрание не в Москве[14].
На съезде по вопросу об образовании кандидатов в священники высказывался единоверческий протоиерей Георгий Васютин из Троице-Введенского храма Москвы. Отец Георгий выступал за идею, чтобы образование священника было больше основано на религиозности, чем на учености. Относительно современного единоверческого духовенства протоиерей Георгий говорил следующее: «Хотя оно и не имеет в общем патента на образование, но стоит ближе к народу, говорит понятным, простым языком с ним»[15]. В качестве примера отец Георгий приводил архимандрита Никольского единоверческого монастыря Москвы Павла Прусского, который не имел высокого образования, однако к нему приходили побеседовать и решить свои вопросы ученые люди. Помимо этого протоиерей Георгий сообщил делегатам, что при единоверческой певческой школе в Москве есть идея открыть пастырские курсы для священников.
Во время обсуждения вопроса об единоверческих епископах от московской депутации выступил Я. М. Пашков, который от лица московских единоверцев просил назначить в Москву для них епископа Антония (Храповицкого)[16]. В случае невозможности епископа Антония стать единоверческим епископом по каким-либо причинам, в качестве замены московская депутация предложила Московского викария епископа Бориса или же архимандрита Никольского единоверческого монастыря Никанора (Кудрявцева). «Но в виду сделанных возражений против Никанора Пашков кандидатуру его снимает»[17]. Стоит отметить еще один факт, что полоцкие единоверцы в случае разделения их епархии на митрополичий округ относились бы в таком случае к Петроградскому единоверческому епископу, однако они (полоцкие единоверцы) изъявили желание быть приписанными к будущей единоверческой епархии в Москве[18]. Помимо этого, Я. М. Пашковым было внесено предложение, чтобы на вдовствующие епархии была возможность единоверцам самим избирать кандидата до собора, однако священник Симеон Шлеев на это предложение ответил, что об этом говорить еще рано, так как не открыта ни одна единоверческая епархия[19].
На съезде также было выражено пожелание от священника Симеона Шлеева, чтобы при московской единоверческой типографии издавались молитвословы по древним изданиям. На это предложение московская депутация выразила согласие, пообещав, что означенный вопрос будет решен сразу после прибытия со съезда. Протоиерей Георгий Васютин по данному вопросу заметил, что ввиду подорожания бумаги рассчитывать на дешевизну таких молитвословов не стоит[20].
Относительно открытия двухлетней богословской школы при Никольском единоверческом монастыре города Москвы священник Симеон Шлеев заявил, что если ее не откроют в течении двух лет, то он будет сам заниматься этим вопросом[21]. Получается, что со времени первого Всероссийского съезда единоверцев такая школа все еще не была открыта. Съезд также одобрил город Москву, как место проведения следующего Всероссийского съезда единоверцев[22]. На одном из последних заседаний съезда тайным голосованием были выбраны делегаты от единоверия на предстоящий Поместный Собор. В их число вошли и московские единоверцы в следующем составе: протоиерей Гавриил Васютин и диакон Гаврилов Николай Киприанович[23].
Таким было участие московских единоверцев на двух Всероссийских съездах представителей единоверия. Выработанные материалы на этих собраниях легли в основу положений о единоверии на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 1917 – 1918 гг.
Участники первого Всероссийского единоверческого съезда. 27 января 1912 год.
[1] Труды I Всероссийского Съезда Православных Старообрядцев (Единоверцев) / Сост.: иерей Евгений Саранча, Никита Кузин. М.: б. и., 2012. С. 250.
[2] Там же. С. 134.
[3] Там же. С. 328.
[4] Там же. С. 335 – 336.
[5] Там же. С. 341.
[6] Там же. С. 348 – 349.
[7] Там же. С. 349 – 350.
[8] Там же. С. 356.
[9] Там же. С. 464.
[10] Там же. С. 464.
[11] Там же. С. 266.
[12] Там же. С. 276 – 277.
[13] Второй Всероссийский Съезд Православных Старообрядцев (Единоверцев) в Н. Новгороде 23 – 28 июля 1917 года. Петроград: Типография О-ва распр. рел-нрав. просвещ, 1917. C. 14.
[14] Там же. С. 27 – 28.
[15] Там же. С. 37.
[16] Там же. С. 51.
[17] Там же. С. 52.
[18] Там же. С. 53.
[19] Там же. С. 59.
[20] Там же. С. 63.
[21] Там же. С. 74.
[22] Там же. С. 75.
[23] Там же. С. 69.
